После 10 месяцев гайдаровских реформ цены на товары выросли в 26 раз. Экономика, наука, образование были парализованы из-за кризиса неплатежей. Зарплату государственным служащим выдавали в основном только продукцией, сбережения людей превратились в пыль. Мы же, нищие общественные организации, естественно, не имели от государства ничего.
Часть наших участников, граждан интеллектуального труда подались в челноки. Не предвиделось никакого прекращения этого безумия на фоне идей реформаторов о том, что рынок все решит сам.
14 декабря на седьмом съезде народных депутатов Российской Федерации приехавшие из разных мест страны депутаты выплескивали все негодование на президента. Работу Правительства признали неудовлетворительной. Требовали смены курса, и самого правительства.
Президент Б. Ельцын, выступив на съезде, «как разъяренный бык», по выражению одного из депутатов-коммунистов, обвинил Верховный совет в проведении ползучего переворота, назвал заносчивого председателя Р. Хасбулатова, склонного к авторитарному управлению, «проводником обанкротившегося курса», и предложил провести всенародный референдум с формулировкой: «Кому вы поручаете вывод страны из экономического и политического кризиса, возрождение Российской Федерации: нынешнему составу съезда и Верховного совета или президенту России?»
После этого Ельцын демонстративно покинул съезд, призвав уйти своих сторонников.
В "Известиях" писали: складывается корпоративное братство депутатов. Оппозиция стала большинством с прономенклатурной позицией. Диктатура объединившихся "право-левых". На съезде главным будет – ликвидация самой основы для экономических и политическихреформ. Номенклатура достигла всего, что хотела.
Депутат, член подкомитета политических реформ набросился на новую власть. Иллюзия, что власть перешла к новым силам. Осталась номенклатурная система – группа работников управления власти, распределения и владения собственностью, на ключевых позициях единой политики и экономики. Интересы номенклатуры противоположны целям реформ. Поэтому идет саботаж, номенклатурный реванш.
У меня было неопределенное отношение к Ельцыну. Есть в нем нечто – выше жажды власти дерущихся людей и холодного раздражения депутатов. Игра своей жизнью, своей судьбой – это серьезно. Но не идет ли какая-то борьба за собственное спасение, как моя борьба с уволенными сослуживцами?