Я даже не знаю, что она имела в виду.
Я знал лишь то, что не хотел, чтобы маму забрали. Но и в тюрьму мне тоже не хотелось. Мне было страшно.
И я боюсь до сих пор.
И злюсь. Чертовски злюсь все время.
— Не употребляй это слово, — говорит мне бабушка. — И ты не чокнутый. — Она наклоняется вперед, чтобы потушить сигару в пепельнице на кофейном столике. — Директор угрожает исключить тебя.
Я пожимаю плечами.
Будто мне не все равно. Я был бы счастлив убраться из этого места. Я его ненавижу.
Все дети — придурки. Когда маму арестовали, те немногие друзья, что у меня были, внезапно забыли, как меня звать.
Даже учителя меня игнорируют.
В перемены и обед я сижу в одиночестве. В основном провожу время в библиотеке и читаю.
Я один. Но все в порядке. Потому что мне никто не нужен.
— Хорошо, — отвечаю я на ее слова.
— Ривер, образование очень важно. Понимаю, после случившегося твои оценки упали, и это ожидаемо, но драки должны прекратиться. Когда дети тебя достают, ты должен их игнорировать.
— Конечно, — я смеюсь, но сейчас мне не до смеха. — Я буду их игнорировать. Значит, когда один из них меня ударит, я должен просто уйти?
— Сегодня мальчик ударил тебя первым?
Я пинаю носком кроссовки ножку кофейного столика.
— Нет.
Она вздыхает.
— Тогда ты должен уйти. Но если он ударит тебя первым, то ты ему ответишь. Но сам первым бить не будешь, Ривер. Ты бьешь вторым, и бьешь сильнее. И я всегда поддержу тебя перед директором. Но если первый удар нанесешь ты, я не смогу тебя защитить.
Я прячу улыбку. Бабушка иногда может быть довольно крутой, но я не хочу, чтобы она знала, что я так думаю.
— А когда они обзывают маму? Что мне делать тогда, молчать?
Ее губы вытягиваются в жесткую линию.
— Ривер, — она снова вздыхает, — ты не можешь остановить то, что люди говорят о твоей маме. А они не перестанут говорить о том, что она сделала.
— Они ничего не знают! — начинаю раздражаться. Начинаю пинать ножку стола с большей силой.
— Может, и не знают. Они верят в то, что слышат из новостей или сплетен. Но, как бы мне ни было больно это говорить, твоя мама в тюрьме, потому что совершила убийство.
«— Ривер, что ты наделал?»
Мои кулаки сжимаются по бокам. Ногти впиваются в кожу. Чувствую момент, когда кожа рвется.
— Она не должна сидеть в тюрьме. А ты даже не позволяешь мне навестить ее.
— Не я, Ривер. И ты это знаешь. Твоя мама не хочет, чтобы ты видел ее в этом месте.
— Но ее там быть не должно!
Еще один вздох.
— Знаю, ты не хочешь этого слышать, и я молю бога, чтобы ее там не было и чтобы этого не случалось, но она убила его, Ривер, и ей придется заплатить за свое преступление.