Я привыкла подолгу гулять по утрам – когда пешком, но чаще верхом. Зальмский я теперь знала намного лучше, и даже пробовала сочинять на нём песни, но пока что плохо рифмовала слова. Мне нравилось ходить в ближайшую деревню, и там встречаться с волками и немногочисленными волчицами. Я знала всех по именам, и старалась всегда говорить с ними на зальмском, а Ульф настоял на том, чтобы я обучила их с Йаном летскому. Часто мы втроем ездили верхом по горам, и говорили на трёх языках, путаясь, смеясь, и поправляя друг друга.
А потом пришли дожди и туманы, и супруги попросили меня не уезжать далеко от дома.
– По тропинкам, до яблочного озера, можно. До деревни можно. – Йан задумался.
– До Ежевичного холма можно? – лукаво улыбнулась я.
– Можно, – ответил Ульф. – Но не дальше.
Я послушно кивнула. Шёл семнадцатый день нашего воздержания, и я никак не решалась спросить, почему мы больше не занимаемся любовью. Неужели теперь только втроём?..
Я решила на ночь глядя прокатиться до озера, и накинула кожаный плащ – вечер был холодным. Мне нравилось смотреть на густые завитки тумана, находить огромные грибы и вдыхать запах влажной древесины. Мне было хорошо на новой родине, и почти не осталось тихой тоски по Лете, только едва ощутимое дрожание печали где-то глубоко в сердце.
Я думала о Йане и Ульфе, и понимала, что за это время успела привязаться к обоим. То, что так яро мною отрицалось, стало жизненно важной необходимостью: чувствовать их заботу и властность, и заботиться самой, спать рядом и тянуться к теплу друг друга, а не страшиться греховной близости без намека на обязательное продолжение рода. Мне нравилось заниматься рукоделием: украшать свои и мужнины одежды, выдумывая затейливые узоры. Прежде я не вышивала так много, и пальцы понемногу привыкли к упорному кропотливому труду. Нехорошо супругам ходить в нарядах, что не защищены моим теплом. У летов жена всегда занималась обликом мужа, и то было особое таинство. Хорошо ещё, я успела у мамы обучиться основам, а тонкости познавала самостоятельно, постепенно.
Я немного замерзла, и мысли пришлось прервать. И так постоянно думала о супружестве, решая, как лучше поступить. То ли затеять разговор вечером, то ли на самотёк всё пустить… Я уже собиралась вернуться домой и напиться горячего отвара, когда вдруг услышала странный звук, доносящийся из рощи. Я знала, что вряд ли кто-то в такой близи от дома меня обидит, но на всякий случай достала кинжал, который мужья велели всё время носить с собой.
– Эй! Кто здесь?
– Ты кто такая? Откуда взялась?