– Я спрашиваю сейчас.
– Нет, ты не спрашиваешь, а ставишь перед фактом!
– Хорошо, не иди, – равнодушно произнёс герцог и сел в кресло, приступая к вечерней работе, которую никто не отменял.
– Ну, уж нет! Теперь я точно пойду! Буду плясать до упада, есть разные десерты и пить вино! – девушка села на свое место, куда слевитировал листок с её заданиями.
Через полчаса тишины, нарушаемой скрипом магического пера дознавателя и карандаша девушки, шуршанием бумаг, пыхтением, вздохам и охам со стороны девушки, раздался еле слышимое:
– Бастиан, я, наверное, не пойду. У меня платья подходящего нет.
– Завтра придёт швея. Будет у тебя и платье, и туфли, и украшения – это моя проблема, не твоя, раз я тебя пригласил так поздно, не предупредив. Решай и не отвлекайся.
– Спасибо, – тихо поблагодарила Лиса.
И вместо того, чтобы вернуться к учёбе, налила два бокала взвара и сделала два бутерброда из нарезки, что стояла на чайном столике – Нэд всегда оставлял леди Лисичке что-нибудь перекусить. Один бокал и бутерброд на блюдце она поставила дознавателю, тут же невозмутимо отпившему крепкого невкусного настоя, а второй – себе.
Перекусы во время работы тоже стали своеобразной традицией. Дознаватель, может быть, и не хотел есть и не ел бы, но девушка так старательно собирала ему на блюдце самые красивые кусочки десерта, если это было сладкое, или сооружала немыслимые башни из мясной нарезки и сыра, что отказаться от её своеобразной заботы было бы верхом кощунства.
Поэтому Рейдж пил мятный нелюбимый взвар и закидывал в рот кусочки вяленого мяса и тонкие ломтики сыра из слишком большого бутерброда, который приходилось прореживать, прежде чем нести ко рту.
***
Изумрудная парча поражала воображение. Тяжёлая шёлковая ткань, прошитая тонкими металлическими нитями, искрила серебром на свету, завораживая и приковывая взгляд, спускалась до самого пола тяжёлыми складками. Глубокое декольте смущало непривыкшую к такому нескромному крою платья девушку, но швея уверяла, что вырез самый целомудренный из всех заказов, что у неё были к этому вечеру. Оголенные плечи хотелось прикрыть палантином, но тогда не стало бы видно и искусной отделки ворота платья, спущенного на уровень груди.
Изысканное, элегантное, роскошное…
У Лисы не хватало слов описать красоту платья, к которому в комплекте шли парчовые чёрные перчатки, мерцающие на свету, и чёрные замшевые туфли-лодочки на высоком каблуке. Обувь девушка носила уже третий день, приноравливаясь к каблуку, на котором совершенно не умела ходить.
Не слишком длинные волосы помощница швеи собрала шпильками наверх, оставив пару локонов для «интриги», как сказала молодая девушка и подмигнула ничего не понимающей девушке.