– Да, ее блевать кидат от дураков, которые слов не понимают,– проревел мой начальник. А я едва не свалилась в обморок. От сдерживаемого смеха и кашля рана разболелась адски. На маске огромного мамонта, был изображена морда ржущего, разноцветного единорога, ощеривший, отчего – то золотые, зубы. Выглядело это так, словно не милая лошадка скалит зубы, а миллиардер и меценат, стоящий в дверях, с налитыми кровью глазищами и бумажным пакетом с логотипом известнейшего в городе ресторана. Это точно дело рук моих детей. Масочка меняется от тепла, вызываемого дыханьем. Бедный Глеб Егорович и не подозревает сейчас, что выглядит как конь Буденного, сменивший ориентацию.
– Я не понял, это что за бессмертный?– Гришаня наконец соизволил обернуться, и то что он увидел ему явно не понравилось. Потому что храбрый адвокат существенно сбледнул с лица, увидев своего оппонента. Но и заднюю давать было не комильфо.– Вы почему лезете в наши с невестой отношения?
– С невееееестой? Что ж ты не сказала, вишенка, что скоро в эксплуатацию войдешь? Я бы подготовился, подарок начал к свадьбе подбирать, – протянул Седов, опалив меня презрительным взглядом.– Миксер вас устроит? Хотя, что это я. Кухонный робот, не меньше.
– Нет, мы не…– проблеяла я, желая прямо тут прибить идиота Гришку. – Глеб Егорович, это не то что вы…
– Да мне по хрену,– прорычал Седов, скинул с тумбочки пакет с яблоками и водрузил на него свой, исходящий умопомрачительными ароматами цыпленка и овощей сти фрай – моих любимых.– Я заехал по пути в школу. Вы знали, что оказывается, директор нищебродской школы, в которых учатся ваши антихристы, состоит на учете у психо – невролога? И он туда приписался первого сентября сего года, когда ваши черти впервые подожгли туалет. Господи, кто вам принес эту гниль?– спросил Седов, рассматривая рассыпавшиеся по полу мелкие яблоки.
– Они экологически чистые,– вздохнула я.
– Они пердически гнилые,– рявкнул Седов.– Ешьте уже нормальную пищу, пока не остыла, и не притворяйтесь тупицей.
– Кто вам дал право, так разговаривать с моей невестой? Боже. Как ты могла, Параскева, доверить наших ангелочков этому варвару? – вставил наконец реплику Гришаня. Вот бы встать, сжать пальцы на его шее и …
– Ах. Да, жених. Совсем забыл. Твоя невеста торчит мне ремонт машины, моральный ущерб и стоимость зуба,– издевке в голосе моего начальника позавидовала бы сама ехидна. – Кстати, Параскева, ваш баланс снова ушел в минус. И я ухожу. Можете продолжать целоваться. Эй, жених, адских детишек можешь забрать. Они мне настоиграли до чертей ангелочки ваши. Я в жизни никогда ботинки не проверял, прежде чем их обуть.