Я также не могу отрицать, что глубоко внутри каждого из нас есть абсолютная уверенность, что я не могу быть в двух местах сразу. В более ранних главах я изо всех сил постарался привести разнообразные контрпримеры этой идеи, и Парфит тоже сделал все возможное, чтобы привести разные другие свидетельства возможного распределения идентичности. На самом деле он воздерживается от термина «личностная идентичность», предпочитая заменять его другим термином, который с меньшей вероятностью спровоцирует образ неделимого «кванта души» (аналогичного уникальному заводскому серийному номеру государственных документов подтверждения личности). Парфит предпочитает термин «психологическая непрерывность», под которым подразумевает то, что я бы назвал «психологическим подобием». Другими словами, хотя его идеи и не пахнут математикой, Парфит, по сути, предлагает абстрактную «функцию расстояния» (которую математики назвали бы метрикой) между личностями в «личностном пространстве» (или между мозгами, хотя нигде не уточняется, на каком структурном уровне мозги должны быть описаны для «вычисления дистанции» между ними, и трудно представить, что это должен быть за уровень).
Используя такую метрику для сознаний, я бы был очень близок к человеку, которым я был вчера, чуть менее близок к человеку, которым я был два дня назад, и так далее. Иначе говоря, хотя пересечение между Дугласом Хофштадтером сегодняшним и Дугласом Хофштадтером вчерашним очень велико, они не идентичны. Мы тем не менее дежурно (и машинально) принимаем их идентичными, поскольку это так удобно, так естественно и так легко. Это сильно упрощает жизнь. Этот обычай позволяет нам давать предметам (и одушевленным, и неодушевленным) определенные имена и говорить о них изо дня в день без необходимости постоянно обновлять наш лексикон. Более того, этот обычай укореняется в нас еще в детстве – примерно в той же стадии развития Пиаже, в которой мы узнаем, что мячик, закатившийся за коробку, все еще существует, хоть его и не видно, и даже может через секунду-другую вновь появиться с другой стороны коробки!
Радикальная природа взглядов Парфита
Разоблачить бессознательные убеждения, которые уходят корнями так глубоко и так довлеют над нашим взглядом на мир, – предприятие пугающее и дерзкое, по тонкости и трудности сравнимое с тем, чего добился Эйнштейн, когда создал специальную относительность (голой логикой подорвав наше самое сокровенное и бесспорное интуитивное ощущение природы времени), и чего целое поколение блестящих физиков во главе с Эйнштейном добилось совместно, создав квантовую механику (подорвав наше самое сокровенное и бесспорное интуитивное ощущение природы причинности и непрерывности). Новый взгляд, который предлагает Парфит, радикально пересматривает понимание того, что значит