– Откуда у вас это? – резко спросила Шапсут, раскрывая ладонь и показывая смятый в комок лист.
– Из покоев Алгана, благолепная, – сказал Рич, выпрямляясь. Только сейчас понял, что придётся рассказать ей всё: и о похищении павлина, и о планах на его жизнь. Но в данный момент это не имело никакого значения. Антон молча протянул ей остальные письма, которые Шапсут буквально вырвала из его рук. В отличие он него, она читала быстро, глаза так и порхали по бумаге, а выражение лица оставалось совершенно бесстрастным. Закончив, Шапсут взмахнула рукой на подушки, безмолвно приказывая сесть, а сама принялась расхаживать по покоям, то сжимая, то разжимая письма.
– Кто-то ещё знает? – сухо спросила она наконец.
– Нет, – твёрдо ответил Антон. Хотел добавить, что рад служить Владычице, но решил, что это лишнее.
– Почему ты сначала пришёл ко мне, а не рассказал напрямую Владычице? – Шапсут остановилась перед ними, но смотрела только на Антона. Рич с тоской подумал, что мысль о подарке за раскрытие заговора можно отбросить, для всех он лишь безымянный наложник. А ещё подумал, что Антон поступил очень верно, ведь теперь может обрести поддержку от всемогущей благолепной Шапсут. Но это лишь в случае, если она сама не поддерживает Алгана. Об этом они как-то не подумали…
– Месть – это блюдо, которое подают холодным, благолепная, – спокойно ответил Антон. – Владычица, да простит меня благолепная, мудра, но вспыльчива. А этот… – он скрипнул зубами и сжал кулак, – этот червь заслуживает долгих мук, а не снесённой в порыве гнева головы. Это было бы слишком просто.
– А ты умён, – протянула Шапсут, и теперь в её глазах было гораздо больше интереса. – И что бы ты предложил?
– Скоро в гареме состоится праздник, благолепная. Если бы решение о судьбе Алгана было на мне, я бы сперва сполна насладился его унижением, а потом на глазах всего гарема низложил и отправил в темницу. Уверен, – он усмехнулся, – у вас есть умелые палачи, которые могут долго и тщательно вытаскивать информацию.
– Раньше я была против того, чтобы брать в наш гарем иномирян, но Сиенна, в этот раз, видимо оказалась права. – Шапсут склонила голову набок и вдруг резко спросила: – Ты любишь её?
– Всем сердцем, благолепная, – не колеблясь и секунды, ответил Антон. Она впилась в него взглядом, будто пыталась влезть в душу, но он не отвёл глаза, позволяя читать в них все чувства, захватившие сердце и душу. Наконец Шапсут кивнула сама себе и посмотрела на Рича, будто впервые его заметила.
– Это ты принёс?
– Да, благолепная.
– И что ты делал в покоях Алгана?