Холоп понял, что барин недалекий и глупый человек, но вслух сказал другое:
– Может тогда Ваше Высочество покажет как ловить зайца?
– Кто охотник, я или ты?
Холоп не знал что делать, и готов был придушить на месте этого человека, но вспомнил, как его нигде не брали, память о новой рубахе была прямо на нем, и он помнил о том, что то, что он поймает, это и съест. Ему пришлось держаться за барином, держа наготове натянутый лук, но из-за лая собак, громкого голоса барина, который он не собирался делать тише, и из-за топота все имеющиеся зайцы в округе разбежались. Тогда Холоп слез с коня, и, взяв одного пса, направился вперед.
– Куда… – начал было барин, но Холоп его осек:
– Хотите , чтобы было чем трапезничать? Тогда уж потерпите, что Холоп временно впереди Вас!
Не дожидаясь ответа, он затрусил дальше вглубь леса. Конечно, на коне было бы проще, особенно с псами загонять животных в ловушку, но если ему не дают забегать на коне вперед по глупому убеждению барина, то остается только на своих двоих. Холоп смог выследить косулю, схоронился вместе с собакой, и натянул лук, когда она шла на водопой. Но вокруг послышался грохот, стук, трубящий горн.
– Лови ее, лови, моя добыча! – вопил барин, и косуля, конечно же, не став дожидаться, пока ее убьют, ускакала в лес.
– Да вы, совсем без ума?! – крикнул Холоп, в гневе бросая шапку оземь. – Кто так охотится?! Как будто впервые в жизни!
– Да как смеешь мне ты дерзить, холоп?! – завопил барин, даже побагровев.
– У Вас охотиться – себя не уважать! Найду другое место!
– Взять его, посадить в тюрьму! Отдать под суд князю!
– Я… – «Князь», хотел было сказать Холоп, но вовремя замолчал, вспомнив, что он уже не Князь.
Холоп ничего не успел сделать, как его схватили и потащили. Он стал вырываться, но его чем то ударили по голове тяжелым, и он сник. Последней его мыслью перед тем, как уйти в небытие было:
«Язык мой – враг мой»
Глава одиннадцатая. В тюрьме
Очнулся Холоп уже в темной и холодной каменной камере, где, кроме решеточного окна, через которое в камеру поступал воздух, больше ничего не было. Судя по тускнеющему свету за этим окошком, близился вечер. Холоп не знал, сколько времени он уже здесь, сколько он пробыл без сознания. Он приподнялся с пола только для того, чтобы сесть и откинув гулящую голову назад, опереться на стену.
В теле Холоп чувствовал небольшую слабость, он все еще ничего не ел. Внутри у него все кипело, он был раздражен, он ненавидел барина за его глупость и ненавидел всех и за все, разрушая сам себя. Ему было нечем заняться, боль в голове не проходила, в животе урчало. Поздно вечером железная дверь, которую он изучил во всех подробностях, открылась, внутрь зашел стражник.