Подкидыши для майора (Янтарная) - страница 4

– Что ты? Я не понимаю, – слезы разом высыхают.

– Я заменю тебя!

– Ты… – у меня нет слов.

Понимаю, что это в корне неправильное решение! Вместе с этим осознаю, что это единственный выход из возникшей ловушки. Если не дают отпуск, надо выкручиваться!

Глава 3

Виталина


– Витёк, вставай, – папа открывает дверь спальной комнаты, и, пропустив вперёд себя Виски, входит в мою полутемную берлогу.

Из щели между задвинутыми плотными шторами уже проклёвывается солнечный свет, напоминая, что наступил абсолютно новый день.

День, которого я боялась и ждала.

Американский кокер спаниель палевого цвета весело болтает длинными меховыми ушами и норовит забраться ко мне в кровать, но папа стоит на страже моих частных владений, не дает собакену расположиться  на дорогостоящем   шелковом постельном белье.

– Папа, я же просила не называть меня Витьком! – взвыла я обреченно. – Не дай Бог услышат посторонние! В жизни не отмоюсь от кликухи.

– Дочь, в нашем доме кроме нас с тобой никого нет! Кто услышит? – язвительно подмечает отец.

Прямо-таки никого?! Всегда удивляла папина привычка не замечать людей, когда рядом есть я. Я для него – весь мир.

В этом весь мой папа – Игорь Андреев, бизнесмен, богач, номенклатурщик, открывающий дверь с пинка  в любой дом  и учреждение нашего города.   Для него не существует слов «нет», «не могу», «не хочу», «не буду». Папа умеет делать всё! Поэтому в других людях ценит те же самые качества.

Соответствовать отцу   очень сложно, почти невозможно.

Приходится тратить все  душевные и физические силы на постоянное самоусовершенствование. Бегу за ним, но пока догнать не могу.

Вот и мама когда-то сломалась, соскочила с беговой дорожки.

Но я не мама. Справлюсь!

Усилием воли, скидываю с себя не только одеяло, но и воспоминание о маме. Оно как дымка преследует меня с самого детства.

Сажусь на кровати, папа присаживается подле меня. Виски пристраивается рядом с нами. Не стесняется, прям на наших коленях и раскладывается, расправляя красивую шерстяную «юбочку».

Лежит себе маленький пушистый негодяй, по очереди заглядывает огромными карими, то в  мои полусонные, то в папины – блестящие проснувшиеся  глаза.

Папа делает вид, что обиделся на меня:

– Сама просила разбудить  в шесть утра! Теперь бурчишь! Невыспавшаяся Заноза. Ты же не привыкла вставать в такую рань! Зачем экспериментировать?

С преувеличенным  интересом разглядываю  розовых слоников на своей сиреневой пижаме, думаю о том, что нужно быть с папой осторожнее. Не дай Бог услышит хоть одну фальшивую ноту в голосе, тут же отправит за мной по следу охранника.