Прыгнув, Даниэль повернулся ко мне и широко улыбнулся. Моя очередь.
Я приготовилась к прыжку.
И представила, что сейчас взлечу.
Что я птица.
Я взмыла ввысь и устремилась вперед.
Камень приближался. Ох нет, сейчас я потеряю равновесие!
Но все-таки опустилась на камень.
Снова получилось!
Я засмеялась, но тут Отто, зануда, все испортил.
– Прекратите! Не хватало еще, чтобы вы ноги переломали, – забрюзжал он.
Пришлось нам свернуть наши соревнования по прыжкам и двинуться дальше.
Но зато Даниэль повернулся ко мне и сказал:
– А ты отлично прыгаешь. Тебе бы тоже легкой атлетикой позаниматься. У тебя получится. – Его щеки покраснели, и у меня, кажется, тоже, потому что ничего приятнее я в жизни не слышала.
Время от времени мы прыгали с камня на камень, уже просто так. Порой мы снова переглядывались, и тогда дикие звери у меня внутри пускались в пляс.
Я и прежде часто гуляла по лесу. По воскресеньям мы с родителями нередко совершали вылазки – в июле собирали чернику, а в августе – грибы. Когда выпадал снег, мы катались в лесу на лыжах, а весной срезали с ивы кору и делали свистульки. Но этот наш поход не был похож на прежние. Вскоре камни закончились, по крутому склону мы спустились вниз и попали в настоящую лесную чащу. Здесь не попрыгаешь. Мы шагали вперед. Казалось, мы просто бредем куда глаза глядят, не разбирая дороги. Шли, и шли, и шли, а деревья сверху смыкали темные ветви. Я зажмурилась, и мне ужасно захотелось, чтобы все это было понарошку, превратилось в рассказ в книжке. Захочу – закрою ее, и все прекратится. Но все было по правде, и когда я открыла глаза, вокруг стоял все тот же лес.
Ко всему прочему небо как-то подозрительно потемнело. Надвигались сумерки. Но ведь мы же доберемся до Швеции до наступления темноты? Я и думать не желала, что может быть иначе.
– Далеко еще? – спросила я.
Но Отто не отвечал. Он вообще был непривычно молчаливым. Смотрел на компас, потом на карту, снова на компас. И вдруг свернул в сторону.
Мы прошли еще чуть-чуть, и он снова повернул. Так мы меняли направление несколько раз, пока почти совсем не стемнело.
Случилось еще кое-что, не слишком радостное: пошел снег.
Я обожаю первый снег. Но сейчас он был очень некстати. Прежде первый снег всегда укутывал землю пушистым одеялом, прятал почерневшую листву и грязь, и я вспоминала, что скоро Рождество. А тот снег, что падал сейчас, был колючим, злым, невероятно холодным. Рождеством от него и не пахло.
Словно всего этого было мало, Отто вновь остановился и начал вглядываться в карту. Неужели опять поворачивать?