— Что ты дела-ае-ешь?
— Да ты настоящая наследница, — фыркнула цыганка. — Даже тут не подчиняешься моей воле! Ну да ладно, я тебя и такой ценю… Так, что тут у нас?
Она принялась обходить моих мужчин по кругу, цыкая языком, поводя ладонью перед лицами. Бормотала при этом:
— Хорош… И этот хорош. Ох, отличный экземпляр! Нет, этого не надо… А этого берём… Теперь бабы.
Она встала посреди двора и сказала громко:
— Бабы, выходи!
Я глянула на дом, скосив глаза, и увидела первой Забаву, которая вышла во двор, а за ней — Голубу, Мыську с обоими детьми на руках, Дару, Чернаву, Вранку… Они шли с пустыми глазами, как зомби, послушные воле первой жизни. И мне стало по-настоящему страшно. Ведь это манипуляция сознанием! Как знать, как манипулировали мною! Как знать, не было ли решение уходить из Златограда или идти к Мокоши — решением первой жизни?
Цыганка показалась мне покупательницей на рынке лошадей. Разве что рты не раскрывала бабам и зубы не проверяла. А так проверила по полной программе. Забраковала Мыську и Голубу, а остальных одобрила.
И мне снова стало страшно.
Как так?
Она выбирает, кому жить, а кому умирать?
Я не согласна!
Я ринулась к цыганке, беспомощно перебирая ногами и руками в тягучем желе, но не продвинулась больше, чем на сантиметр. Цыганка засмеялась весело и задорно, как только она умела:
— Ну-ну, Руда, не борись против того, что сильнее тебя!
— Кто-о-о ска-аза-ал, что-о ты-ы си-ильне-ее-е ме-еня-я…
— Я создала тебя. Я создала твоих предков. Я сильнее вас всех.
Она сильнее, сука. И правда… Вот, может нас в желе засунуть!
Цыганка раскинула руки и засмеялась снова — свободно и властно:
— Я начало всего! Я всего конец! Я всё могу, а вы и не знаете, что всё, что происходит в ваших маленьких жизнях — моих рук дело!
— Ты не можешь быть демиургом, — медленно сказала я.
— Я не демиург в том смысле, который придаёте вы, люди, этому слову.
Цыганка посерьёзнела и взмахнула рукой:
— Марш все, кого выбрала, к менгирам.
— Куда? — озадачилась я. — Зачем к менгирам?
— Там хорошее место, Руда. Духовное.
— А Мудрый Кайа? Ты его тоже подчинишь?
— Я не могу пока подчинять духов, — фыркнула цыганка. — Но могу их изгнать.
Мне стало совсем плохо. Мало того, что терзал демон сомнений в себе, так ещё и мышцы отказались подчиняться, повинуясь взмаху руки цыганки. Как я ни старалась усмирить ноги, они всё же пошли со двора. Как я ни старалась, не смогла противостоять. Ноги сами повели меня за двор, туда, где дорога, где травы для покоса, где кусты на речке…
А рядом шёл Ратмир.
А поодаль — Тишило, Бусел, Мечко. И Забава, и Могута, и Дара. Кого эта дрянь оставила дома? Как Мыська выживет с двумя маленьким детьми? Где Бер, почему он не с нами?