Иван обучил своему ремеслу и меня. В юности мы часто соревновались, чей нож или пистолет будут украшены богаче и интереснее. Не забросил я этих занятий и после того, как пошёл работать в полицию. Монотонная, требующая сосредоточения работа руками помогает нужным образом сконцентрировать внимание, и часто именно во время изготовления очередного подарочного мушкета ко мне приходило прозрение о том, как же сложить все улики и показания свидетелей по запутанному делу в непротиворечивую картину. Да и сами богато инкрустированные в необычном стиле предметы служат отличным подарком.
Итак, я решился! На следующее утро после деликатного предложения выйти «немного поработать» нищим я подошёл к своей хозяйке с предложением взять в счёт долга небольшой ножичек. После того, как Инесса Ардалионовна увидела на моей ладони совсем небольшой, но богато инкрустированный серебряной насечкой, нож для разрезания страниц, глаза её заблестели, а я немедленно был препровожден в лавку местного старьёвщика. Там и «выяснилось», что нож попал ко мне не «по случаю», а является моим собственным произведением.
С этого момента мой социальный статус вырос неимоверно! Оба имевшиеся в наличии ножа и пистолет были куплены за очень хорошие деньги, а вечером меня вызвал к себе Паша.
Не скрою, я весьма мандражил, опасаясь, что уголовник опознает меня и раскроет обман. Но вышло к лучшему! Мой ненаигранный страх был принят как должное – ведь передо мной был грозный главарь самой жестокой местной банды, а я был всего лишь жалким старым евреем. Повертев в руках купленный одним из своих подельников кинжал, Паша приказал меня не трогать, обеспечить всем необходимым для работы, а ему сделать пару пистолетов в той же технике, но чтоб непременно с геройствующими викингами.
Теперь я мог спокойно ходить по местным лавчонкам, питаться нормальной пищей, а главное, совершенно мотивированно расспрашивать всех окружающих о викинге.
Узнал я немало! Паша был из чухонцев. Отец его, Ингвар Сенчавичус, по кличке Одноухий, был потомственным разбойником и воспитал сына в духе семейных традиций крайней жестокости и пренебрежения ценностью человеческой жизни. Собственно, людьми как таковыми викинг считал только собственное близкое окружение, остальных причисляя к фраерам, должным обеспечить его всем необходимым и пойти под нож по миновании надобности.
Банду пашиного родителя, устроившую серию мародёрских набегов во время войны с Наполеоном, разделал под орех взвод стрелков четвёртого карабинерского полка, совершенно случайно шедших мимо недавно захваченной бандитами деревушки. Далее у молодого человека была череда ничем, кроме запредельной бессмысленной жестокости, не примечательных преступлений, в итоге которых он и оказался на каторге в Сибири. О дальнейшей судьбе мерзавца я знал с его собственных слов.