– Но я…император! Моя воля – закон, – промямлил Август.
Урсула глубоко вздохнула. Она была настолько разгневана, что казалось, сейчас вонзиться Эмилию в глотку и разорвёт её своими длинными ногтями.
– В общем так, – проговорила Урсула. – Сейчас ты идёшь к Луцию – просишь прощения и восстанавливаешь его в должности, ты понял меня?
– Ну уж нет, я перед ним не виноват! – Буркнул император и обиженно надул губы.
Августа посмотрела на супруга, как на полного идиота и наклонившись к его лицу, процедила сквозь зубы:
– Повторяю – идёшь и извиняешься перед ним, иначе ты знаешь, что я с тобой сделаю.
Супруга многозначительно посмотрела на Эмилия и добавила:
– Он ждёт тебя за дверью.
После этих слов девушка развернулась и ушла. Когда Эмилий остался один он топнул ногой и расплакался, как ребёнок, повторяя:
– Ненавижу, ненавижу тебя!
Тем временем в Остии, Аристон стоял возле своей скульптуры и смотрел на «себя». Скульптура и вправду была великолепной, не зря он простоял на одном месте 16 часов.
«Неужели я и вправду так выгляжу?» Аристон не любил смотреть на себя в зеркало, тем более, когда те зеркала, в которые он смотрелся, были скверного качества и искривляли отображение. Ему часто говорили, что он, невероятно красив, но он не верил, пока сам не убедился. «Теперь понятно, почему от тебя все сходят с ума». Аристон не сдержал самодовольной улыбки и, наконец, накрыл скульптуру белым полотном.
Корбулон запретил смотреть на скульптуру рабам и своим паразитам. Смотреть могли только сам Корбулон, Аристон и Осторий, после просмотра он велел закрывать скульптуру от посторонних глаз.
Аристон подумал, что сенатор просто боится, что рабы запачкают её или навредят, ибо он хотел сохранить скульптуру в наилучшем виде.
Но Аристон родился довольно скромным, и он бы не хотел, чтобы кто-то всё время смотрел на него и любовался. Даже сейчас ему было чересчур неловко. Казалось, что это он стоит под полотном, но вот сейчас его кто-нибудь снимет и снова начнёт внимательно разглядывать его нагое тело. Нахальным и непристойным взглядом.
Осторий подошёл сзади, как он любил это часто делать – внезапно и неожиданно – и сказал:
– Господин хочет подарить её императору.
Аристон испуганно ахнул.
– Фух, напугал! – С упрёком воскликнул Аристон. – Императору?
– Да, – ответил Осторий. – Завтра его августейшество соблаговолит приехать в Остию и нанести визит моему достопочтенному господину.
Юноша не смог скрыть удивление. Сам император приедет в дом Корбулона.
– Император часто приезжает сюда, – продолжил Осторий. – Ведь мой господин его правая рука.