Брайен с нежностью, даже с трепетом, заправил локон мне за ухо и с бесконечной любовью, от которой сердце заходилось в каком — то бешеном ритме, посмотрел мне в глаза.
— Твои неприятности, Кейра, закончились. А наша с тобой жизнь только началась.
От его слов — тихих, проникновенных и искренних — по спине пробежали мурашки, а в животе появилось приятное томление — предчувствие чего-то чудесного. Я несмело протянула руку и мягко провела кончиками пальцев по щеке Брайена. Он на мгновение прикрыл глаза, отдаваясь этой нехитрой ласке, а затем распахнул их и перехватил мою ладонь, чтобы накрыть ее своими губами.
— Почему ты остановилась? Почему не стала мстить Толду?
Я покачала головой и усмехнулась.
— Было видно, что мне этого так хочется?
Брайен посерьезнел.
— Не думаю, что это заметили остальные, но я слишком хорошо тебя знаю. И я уже видел однажды у тебя такой взгляд… В ту ночь, когда мы напали на Конора, ты смотрела на него так же, как на Толда. — Брайен помолчал, а потом обронил. — Он ведь оказался как-то замешан в убийстве твоих родных? Иначе бы ты не отреагировала так сильно.
Это прозвучало скорее как утверждение, чем вопрос, поэтому я лишь молча опустила ресницы. Брайен и правда успел хорошо узнать меня, и ему не требовалось дополнительных пояснений, чтобы разобраться в ситуации. Он считал меня с такой легкостью, словно я была для него раскрытой книгой.
Прежде бы меня это напугало, но теперь я ощущала себя защищенной. Рядом со мной оказался человек, который понимал меня без слов. Возможно, дело лишь в магии, связавшей нас, но мне хочется верить, что все глубже и сложнее. Как и всегда, когда дело касается чувств.
— В какой-то момент я ярко представила, как убью Толда, — горячим шепотом призналась я и торопливо стерла слезинку, скатившуюся из уголка глаза. Эмоции еще не улеглись, и говорить о подобном было сложно, но мне хотелось раскрыть душу Брайену. Я знала, он поймет. — Это бы не потребовало много усилий.
Я вновь представила, как бы это было. Вот Толд сгибается от боли (естественно, вымышленной, нереальной), с его губ срываются прерывистые вздохи. В затуманенных глазах нет ничего кроме ужаса, леденящего и лишающего самого главного — надежды.
— Что тебя остановило?
Я вынырнула из тьмы, в которую снова шагнула, и улыбнулась, встретившись с напряженным взглядом Брайена.
— Ты, — просто ответила я.
Мгновение Брайен медлил, будто пытаясь осмыслить услышанное, а затем на его лице промелькнуло облегчение, уступившее место какому-то более сложному чувству. Брайен решительно потянулся ко мне и накрыл мои губы своими в жадном, исступленном поцелуе. Какое-то время мы не могли оторваться друг от друга, вновь и вновь давая безмолвные обещания — те самые, что дарят прикосновения, а не слова.