– И вот приходит он, встает на одно колено и дарит мне цветы, – Салима невольно улыбнулась, вспомнив, сколько было этих цветов. – Диковинные, бледно-лиловые, со своей родины, с запахом прекрасным и доселе неведомым…
– Ох…
– Берет он мои руки в свои, лобзает их пылко…
– Ах… – старушка схватилась за грудь, но Салима не поверила: сердце Закию не беспокоило. Лишь артриты, панкреатиты, варикоз, радикулит… Как сказал повзрослевший Фархад, ходовая часть никакая, а движок работает.
– И привлекает бедра к своим чреслам…
Салима допила чай и вновь потянулась за заварником. Закия еще и полчашки не осилила: остыть не успел.
– Ну? – затеребила она Салиму. – Дальше, дальше-то что?
Салима пожала плечами.
– А ничего. Я сказала, что, если он зайдет дальше, позову охрану.
Бабуля разочарованно всплеснула руками:
– Цветочек, ну как ты могла? Это… бесчеловечно!
– По отношению к нему? – Салима издала смешок. – А нечего.
– По отношению к себе! За такого мужчину не грех и замуж выйти. Ладно, не хочешь замуж – как хочешь. Но зачем же охрану звать? – старуха огорченно покачала головой.
– Выйти за него замуж я не могу при всем желании, – Салима невесело усмехнулась. – Он шитанн.
– Тьфу ты! – Закия сделала знак от сглаза. – Что ж ты сразу не сказала?
– А зачем? Сказка ведь была хороша.
Бабулька вгляделась подслеповатыми глазами.
– Он тебе понравился, цветочек. Да?
– Очень, – призналась Салима.
– Красив, страстен… еще и умен, небось?
– Вот сейчас и проверим.
Она достала из сумочки один из мобильников – с кодируемым сигналом. Набрала короткий номер, подождала, пока возьмут трубку.
– Господин Каманин? Не просил ли вас о встрече посланник Шшерского Рая?
– Меня? – московский куратор был несколько удивлен. – Нет, не просил. Зачем бы я мог ему понадобиться?
Затем, что вы – следующий координатор. Она не произнесла этого вслух. Не просил, и ни к чему ворошить.
– И умен, – заключила она, убирая мобильник.
Закия отставила чашку.
– Салима, девочка моя, – провозгласила она; так она говорила, только если предмет казался ей чрезвычайно серьезным, – эта сказка просто обязана иметь хороший конец.
Салима грустно фыркнула.
Букмекеры раздавали деньги обратно. Компьютерщики начали разбирать оборудование. Смуглый программист с крысиной косичкой подозвал пару кетреййи и велел таскать модули подиума к микроавтобусу. Бар пустел.
Мрланк пододвинул стул к освободившемуся столу.
– Слышь, Гржельчик, – позвал он устало, – как, ты говорил, называются те съедобные фаллосы с пупырышками?
– О-гур-цы, – внятно произнес он. – Выпьем?
– И закусим.
Длительное напряжение схватки вымотало Мрланка. Он чувствовал себя усталым и опустошенным, как после бурного секса, но совершенно не удовлетворенным.