Даня висит посреди комнаты. Шея вывернута под неестественным углом. Стул валяется под ним.
– Помоги ему! – ору я, вырываясь. – Помоги же ему! Что ты стоишь?!
– Парень сломал шею, – так, словно речь не идет о жизни человека, говорит Макс. – Здесь ничем не помочь.
– Ты не знаешь этого!!! Помоги ему, Макс!
Звонкая пощечина оглушает на секунду, и приводит меня в чувство. Я тру щеку, все еще глядя на моего мертвого студента, и пытаюсь сглотнуть комок, застрявший в горле.
– Прости, – рука, которая только что ударила меня, ложится мне на плечо. – Нам нельзя сейчас поднимать шум.
Киваю, потому что не хочу ничего ему говорить. Не могу.
– Осмотримся здесь, а потом позвоним в полицию.
Вновь кивок.
Я так и не захожу в комнату. Макс осматривается, стараясь не касаться ничего руками. Не хочет оставить отпечатки пальцев. Значит, не собирается оставаться. Полицию я буду вызывать сама. Тень разочарования заползает мне в душу. Хотя могло ли быть по-другому? Вот уж вряд ли.
– Смотри, – Макс улыбается и мне кажется это неуместным.
Делаю над собой усилие, чтобы переступить порог. Мне кажется, я чувствую противный сладковатый запах смерти. Стараюсь не смотреть в искаженное лицо Данила. Подхожу и фокусирую свой взгляд на том, что показывает Макс.
Старая полароидная фотография приколота прямо к стене над рабочим столом. На ней счастливая пара и двое мальчишек. Один постарше, другой младше. Мужчину на фото я знаю. Это Арсений Иванович. В младшем мальчике тоже легко узнать Даню. Продолжаю разглядывать черты лица людей на фотографии и вдруг замираю. Ее тяжело узнать, но я практически уверена, что женщина на фото – Элла Валентиновна, мой бессменный секретарь.
Старший мальчик на фото мне тоже знаком. Он сейчас выглядит совсем по-другому. На его лице брутальная щетина, а на руках глубокие перешитые шрамы. Одни зеленые глаза, полные задора, все такие же.
– Я говорил тебе, что ему нельзя верить, – голос Макса звучит словно в моей голове.
– Ты говорил…
Мы договариваемся с Максом, что я вызову полицию через десять минут после того, как он уйдет. Макс будет ждать меня в моей квартире. И я даже не задаюсь вопросом, как он туда попадет. Только дверь, хлопок которой звучит оглушительно в тихой квартире, будто бы пробуждает меня.
Не жду десяти минут, а спешу набрать с домашнего телефона, который чудом сохранился в кабинете Арсения Ивановича, номер. Я старалась вспомнить заветные цифры, и теперь боюсь, что ошибусь. К счастью, после третьего гудка, я слышу его голос и выдыхаю от облегчения.
– Даня? Что-то случилось?