Знал бы, подонок, что к этому времени я успешно научился подавлять вампирскую сущность и практически вышел из-под его контроля. Как? Благодаря искренней любви Евы, что каждый день, оставаясь в Империи ради нашего воссоединения, отсылала мужу порцию исцеляющей магии посредством брачных уз.
Более того, я обнаружил в магической защите замка Цуриан брешь, и нашёл способ связаться с Кристаном. Отрицать не стану — сильно рисковал. Но об открывшейся информации следовало немедленно сообщить кузену, дабы предотвратить грядущую катастрофу.
И прежде предполагал, что вампиры готовятся к полномасштабной войне, но считал это делом грядущих веков. Теперь убедился в обратном. Кровопийцы жаждут взять реванш. Полгода, максимум год и на территорию драконов хлынет смертоносная армада Теней ночи.
Кристан долго обдумывал план действий, а затем отдал короткий приказ: ликвидировать Наорэ. В принципе, для императорского беллатора нет невыполнимой задачи. Я затаился, чтобы в подходящий момент нанести сокрушающий удар в сердце Верховного князя. Всё складывалось идеально, а потом… изменилось.
Ева!
Малышка устала ждать супруга во Дворце и кинулась на Север. Богиня Судьбы предупреждала об этом. Терпение и истинная любовь — вот две составляющие, способные исцелить любое проклятие. Для истинных пар нет преград.
Не учёл одного. Того, что Ева не выдержит разлуки и подвергнет себя смертельной опасности. По глупости переместится в форпост, выдаст себя за целительницу, начнёт практиковать (а Адель вместе с ней; чем кузина только думала?!). Само собой, Аднэтт пронюхал о факте появления знатных леди в Эде-Раинэ. И первым делом возжелал захватить драконьих принцесс в собственных целях.
Я сделал всё, чтобы вразумить любимую вернуться в Иберин. Всеми способами пытался донести необходимость бежать из крепости. Сначала сон, потом та щемящая душу встреча у придорожной таверны.
— Забирай Адель и уходи. Это не шутка, — шептал Еве, отвечая ледяным взглядом и холодом на всепоглощающую любовь. Внутри всё переворачивалось, полыхая в огне, но я продолжал изображать равнодушие.
Только так смогу уберечь жену и нашего ребёнка от неминуемой гибели. Я сразу ощутил искорку под сердцем любимой. Ухватил эманации симпатической магии, а затем окунулся в идущее от Евы особенное тепло. В девичьей ауре тоже мерцали изменения, но срок был слишком ранний, чтобы посторонние это приметили. Я не посторонний. Муж. Будущий отец.
— Уходи, Ева! Сейчас же, — рычал в бессилии, исчерпав весь запас аргументов.
И что сделала Ева? Подчинилась? Обиделась? Ни разу.