Я неохотно подняла голову.
— Ты возникла из ниоткуда накануне войны с людским королевством, а это уже, как минимум, подозрительно. О тебе ничего не известно, кроме факта наличия целительского дара. Будь я на месте воинственно настроенной знати, забеспокоился бы. Не в правилах аристократов упускать ситуацию из-под контроля. Тем более, позволять намеченным планам рушится из-за препятствия. Гораздо проще — это препятствие устранить. Тихо. Подстроив, к примеру, несчастный случай.
— Меня захотят… — голос сорвался, — убить?
— Вероятность очень высока.
— Я же никто!
На гладко выбритом лице главы канцелярии заиграли желваки:
— Считай это профессиональным чутьем. Посему, Ева, настоятельно рекомендую пребывать либо в отведенных принцессой покоях либо в Школе. Ходить одной не советую. Даже в дневное время. Будь всегда осторожна и предельно внимательна.
— Я бы вообще запретил леди посещать лекционные занятия, — поддержал брата Стейвано. — Но это вызовет подозрения, а они ни к чему.
— Лекции важная часть обучения, — неуверенно возразила я мастеру. — Полагаю, мне будет полезно послушать. А по поводу осторожности, лорд Магнус, я — запомнила.
— В таком случае, — глава Тайной канцелярии позволил чуточку расслабиться, — не смею отрывать мастера и ученицу пустой болтовней. Удачной практики.
Он активировал кристалл и исчез в личном Портале.
Я рискнула посмотреть на премагистра. Он пребывал в легкой степени задумчивости, глядя открыто, с определенной долей тревоги и какого-то отеческого участия.
— Ладно, леди Эн Терино, — вымученно улыбнулся маг, — предлагаю заняться делом. Понимаю, после свалившейся информацию, будет трудновато нащупать внутренний покой. Тем не менее, пытаемся. Для начала следует оценить уровень твоих способностей.
— А дальше?
— Возьмёмся диагностировать болезнь по цветовому свечению ауры. «Латать» дыры. Отличать природное недомогание от нанесённого магического проклятия. Ставить личную защиту. Правильно дозировать количество «энергии» при передаче. Словом, за год помогу овладеть колоссальным массивом знаний.
Последняя фраза вызвала внутри острый протест.
Сложно сказать — откуда накатило ясное прозрение, но я отчетливо осознала, что не задержусь в Иберине надолго.
— Боюсь, мастер, у меня нет в запасе года.
Дракон нахмурился. От виска к скуле проявилась дорожка сапфировых чешуек в белом окаймлении.
Правда, он сразу совладал с эмоциями. Окутался аурой спокойствия, несколько мгновений буровил ученицу внимательным взглядом, анализируя тайный смысл слов. А что-то решив (или, может, с чем-то смирившись) вздохнул и приглашающим жестом позвал в начертанный на полу рунный круг: