– Его уж и след простыл! – произнес кто-то со смесью восхищения и разочарования. – Дунул в окно, припустил во все лопатки и как растаял. Видно, что бывалый.
– Откуда он взялся? – спросил другой мужской голос.
– Подсел в предыдущей деревне, – оправдывался рыжеусый кучер. – Откуда ж я знал, что он вор? На лице у него не написано, а за проезд он заплатил.
– Вот ты бедовая башка, таракан рыжеусый! – беззлобно ругался третий. – Ослеп ты никак! Повадку воровскую сразу видно. Ухо, как ты думаешь, он где потерял? Это палача работа. Парень у проезжего гизульца что-то прихватил. Вишь, как тот ругается! Сразу понятно, ученый господин, заморский колдун.
– Он украл ценную вещ-щь! – разорялся глухой голос с шипящим акцентом. – Мой инструмент, без которого мне не обойтис-с-сь в изыс-с-сканиях!
– Ничего, – утешали пострадавшего. – Конюх за вором побежал. Ну а коли конюх вора упустит, тот, может, на заставе попадется. Уж тогда получит свое.
Ага, сообразила я. Лысый и впрямь колдун. Из Гизуллы. Так в Эленвейле называют заморские страны южного континента. У нас это Африка, у них этот континент известен как Афар.
А вору удалось сбежать с украденным через окно. Но удалось ли?
– Когда парень удирал, у него ничего в руках не было, – заметил кучер. – Я точно видел. Полно, господин, может, ваша пропажа где-то тут валяется? Вы поищите хорошенько.
В зале опять началась суета. Все двигали стулья, заглядывали под столы. Мне не было дела до поиска пропажи. Меня занимало собственное горестное положение.
Я встала и посмотрела на испорченную футболку. На груди расплылось красное пятно, как после удара ножом.
– Тот парнишка что-то иноземке передал, – вдруг напористо заявила подавальщица, румяная девушка с русой косой. – Я сама видела. Они, поди, сообщники с тем прохвостом. До этого она с господином гизульцем разговаривала.
И все глаза в таверне уставились на меня. Искаженные облаками табачного дыма лица добрых эленвейлцев выглядели зловеще, а уж выражение их глаз и перекосившиеся рты не обещали ничего хорошего.
– Она жертву отвлекает, а тот грабит, – продолжала увлеченно объяснять девица. – Как понял тот прохвост, что дело табак, так украденное и скинул подельнице, чтобы самому чистеньким уйти. Известное дело, если вора с поличным поймают, то все, здравствуй, «железная вдова».
Объяснения девицы мне нравились все меньше и меньше. Как и мрачное молчание, которое сгущалось в таверне, словно грозовая туча.
– В чем дело? – спросила я. – Почему вы меня обвиняете?
– Смотрите, у нее карман оттопыривается! – указала девица.