Почему не знаю, но сделала это я в тот момент, когда девушка решила взять бастион тараном.
Разогнавшись, она помчалась на дверь плечом. Разумеется влетела в проход со свистом и в какой-то момент покатилась кувырком, пока не врезалась в ребро дивана и не вскочила, пошатываясь.
— Ты кто вообще такая? — тут же зло закричала она и сняла, очевидно абсолютно ненужные очки, которыми пыталась скрыть фиалковые глаза и кукольную внешность.
— А ты кто такая? — в свою очередь интересуюсь я и в точности повторяю ее воинственную позу и крик Амазонки.
Драться? Ну, бывало и такое. Тем более, если я встретила соперницу, готовую отобрать у меня возможность спасти сестру.
— Я Вася, племянница дяди Давида, — гордо заявляет эта девица в униформе майора Пейна и я облегченно улыбаюсь. Всего лишь племянница. Какой кайф.
— А ты, наверное, любовница? — кривится она и ясно дает мне понять свое отношение к продажным женщинам.
— Она самая…
— А почему здесь? — рукой обводит она помещение и смотрит на плиту, на которой стоит кастрюлька с водой. Вчера на ужин я хотела приготовить спагетти, тем более что в холодильнике обнаружился бекон и моцарелла, но не успела.
Прямо над плитой меня нагнул Давид, растопырил сильно и пока скалкой возил по клитору, одновременно вытрахивал дух, выметая махом мысли не только об ужине, но и просто бросая меня во тьму похоти.
— А почему бы собственно и нет?
— Обычно Давид не оставляет шлюх здесь более суток.
Какие углубленные знания жизни дяди.
— Думаю, такие вопросы лучше задать ему, — предлагаю я и немного подумав, пока меня разглядывала эта девушка, иду в душ.
Вернувшись на кухню, я вижу две чашки кофе, брошенную в углу дивана сумку и учебник анатомии.
— На каком ты курсе? — удивленно интересуюсь я, взяв чашку с кофе, подхожу к панорамному окну, щурясь от восторга. Настолько захватывающим был вид с двадцать второго этажа.
Давид использовал и эту мою симпатию, посадив лицом к окну и заставил удовлетворять саму себя под его пристальным взглядом.
— На втором? — снова спрашиваю и она наконец поднимает взгляд и я вдруг вижу, как она плачем. — Ты что? Из-за меня расстроилась?
— Да кому ты нужна? — хлюпает она носом и утыкается им же в учебник. — И он мне не нужен. Не нужен, слышишь. Он лжец и скотина!
Я стою над этой красавицей, слушаю стенания о любви и думаю, о том, что не отказалась бы поплакать из-за мужчины.
Из-за Леши я не плакала. Все слезы высохли в тот момент, когда он кончил мне в окровавленное отверстие третий раз. Слез просто не осталось.
Не хочу вспоминать, но образы тех событий, переживаемых почти в каждом сне, не дают мне покоя. До сих пор. Я помню все, все до мельчайших подробностей. Особенно хорошо чувствуется запах картошки, которые лежали в мешках, пока Леша орал, что я не могу быть целкой, и что ему я должна дать прямо сейчас.