Рита ушла на кухню и, ставя чайник и заваривая растворимый кофе, думала, как, наверное, хорошо быть тем, за кого берет ответственность Марк Рихтер. Если ты племянник Рихтера — он будет нести возле твоей кроватки круглосуточное дежурство, если ты сестра Рихтера — он защитит тебя от травли в школе.
Рита, наверное, немного этому завидовала. Самую малость. Ей бы тоже хотелось, чтобы у нее был такой человек, который защитит ее, если надо. Но пока получалось так, что таким человеком для нее была исключительно она сама.
— Рита!
Она подскочила на кровати, моментально выныривая из сна. Марк, судя по всему, стоял за дверью и в спальню к ней целомудренно заглядывать не стал.
Она накинула халат, сунула телефон в карман и вышла в коридор, только тут сообразив, что за окнами светло. И время…
— Семь утра! — прошипела Рита, глядя на отчаянно зевающего Марка, у которого были такие красные от недосыпа глаза, что хоть сейчас его в роли вампира снимай. — Какого черта?! Мы же договорились, что ты меня через два часа разбудишь!
Марк независимо пожал плечами и снова широко зевнул.
— Я решил, пусть хотя бы один из нас сегодня выспится. Думал, дождаться, пока мелкий встанет, но понял, что вырублюсь сейчас прямо на полу.
— Как он?
— Спит. Температура нормальная.
— Ты мерил что ли? — удивилась Рита. У нее в голове Марк почему-то плохо сочетался с настолько тщательной заботой о ребенке.
— Каждый час, — кивнул Марк. И у Риты вдруг перехватило горло от неожиданно нахлынувшей нежности. Странной и абсолютно неуместной.
— Ты молодец, — неуклюже сказала она.
— М-м-м? — Он с явным трудом держал глаза открытыми.
— Спать, говорю, иди, — грубовато проворчала Рита, но в противовес своему неласковому тону нежно коснулась пальцами колючей щеки Марка и слегка погладила.
Марк чуть подался в сторону гладящей его руки, точно большой кот, выпрашивающий ласку, прикрыл глаза и на секунду замер. Потом резко отстранился, отвернулся и пошел в сторону своей комнаты.
Рита, повинуясь неясному порыву, прижала к губам кончики пальцев той руки, которая только что касалась Марка. Казалось, что на них остался шлейф теплого, слегка терпкого запаха его кожи. Когда этот запах успел стать привычным и знакомым? В какой момент у нее началась на Марка такая реакция?
Рита прикрыла глаза и задумчиво лизнула кончики пальцев, на секунду представив, что это делает Марк, и ее прошибло таким мощным возбуждением, что едва колени не подогнулись.
«Фига-се», — тихо пробормотала она себе под нос. — «Приплыли… Ну хотя бы не одну меня так клинит, судя по тому, что было ночью».