— Совсем уже сбрендила?! — заорала обнаглевшая «мышка» не своим голосом, в то время как все остальные тут же притихли в ожидании разборок.
— Научись следить за языком, озлобленная истеричка! Еще раз назовешь меня бестолочью, пожалеешь!
— Да кто ты такая, чтобы мне угрожать?! И какой еще следующий раз?! Вылетишь отсюда, как пробка из бутылки! Ты провалила прямой эфир!
— Ах, вот как! Прямой эфир, значит! Почему же меня никто не предупредил о прямом эфире, подсунув мне материалы по новому гостю программы в последний момент?!
— Привыкай к работе на телевидении, если собралась тут звездить, звезда, у которой вместо «зве» одни «пи»!
Кристина замерла, изумленно взирая сверху вниз на эту в конец опустившуюся в ее глазах крысу. Девушка кивнула и сложила на груди руки, уже замечая в озлобленных глазах-пуговках страх.
— Что ж, вижу деградация и зависть довели тебя до ручки. Я никогда не стану работать в коллективе с таким ничтожеством. Ни за какие деньги. Так что или я, или ты. Поверь, я доведу это до руководства шоу, а там пусть решают. Мне все равно.
— Я с этими людьми и на этом месте десять лет работаю! Никто не станет меня увольнять из-за капризов какой-то тупой блондинки! — сделала последнюю попытку оскорбить белобрысая дрянь.
Кристина даже выдохнула короткий презрительный смешок.
— Тогда мне жаль это шоу, если оно окажется в твоих руках. А тебя мне жаль вдвойне, если ты гадишь на месте, которое тебе так дорого. Людей, которые терпят рядом с собой такое поведение, я тоже не уважаю. — Она мельком окинула взглядом подзависших сотрудников.
— Да пошла ты! — очередной раз рявкнули в ее адрес.
В общем-то Кристине больше не о чем было разговаривать с этой особой. Она развернулась и ушла, хлопнув дверью. Только мельком заметила у входа ту самую грудастую брюнетку, с которой они вместе проходили кастинг. Та стояла, прислонившись спиной к стене, скрестив на груди руки, и с удовольствием наблюдала за скандалом. Видимо, она находилась здесь все время съемок и следила за всем, что происходило в студии. Что ж, если в итоге эту оставят вместо нее, они с шеф-редактором идеально споются. Кажется, на сегодня было уже достаточно потрясений, и единственное, чего ей хотелось, это уйти из этого места и остаться наедине с собой.
В холле перед входом в студию и гримерку все еще толпились зрители, поглядывающие на нее заинтересованными взглядами. Кажется, она не вполне себе представляла, каково это, постоянно находиться в центре всеобщего внимания. Что ж, возможно, привыкать и не потребуется. Она проскользнула в уже опустевшую гримерку, забрала свои вещи и ушла, по дороге вызвав такси. Этот день был слишком долгим, слишком безумным, слишком утомляющим. Уже сидя в машине, почувствовала, как непроизвольно задрожал подбородок, а по щекам вдруг потекли горячие слезы, должно быть, прожигая борозды в гриме и беспощадно уродуя безупречный образ. Достала мобильник, пролистала контакты, нашла Луку и прочла его последнее сообщение, на которое так и не ответила. «Ты пока что многого не понимаешь, моя девочка… Но это просто так не забудется, поверь». Да, она не могла забыть… видимо, все эти годы не могла, а недавно он только разбередил едва-едва зажившую рану… Почему он был таким?! Почему так сладко манил и так жестоко предавал?! Почему он не может быть рядом, когда так нужен?! Почему она не может прямо сейчас набрать его номер, высказать ему все, что было на душе, плакать, ругаться, кричать! Только бы знать, что он слушает и что он всегда будет с ней, что бы она ни сказала… Заливаясь слезами, Кристина убрала телефон обратно в сумочку и закрыла глаза. Скоро все пройдет. Еще чуть-чуть, и она возьмет себя в руки, снова станет сильной, никому не позволит себя обижать.