Она любила и умела танцевать. И музицировала прекрасно. Помогли уроки, которые оплачивал для своей дочери сосед — купец Елизаров. Той скучно было заниматься одной, она Шуру и приглашала. В прошлом году соседка вышла замуж, и уроки прекратились.
— Барышня, вы только там не стесняйтесь, — поучала Даша. — Стены-то подпирать и дома можно. Танцуйте до упаду! Вы вон какая красавица! А уж в новом-то платье!
Она выслушивала советы с улыбкой. Но горничную не прерывала. У Дашутки было не так много развлечений — пусть пощебечет.
Платье, хоть и не шилось на заказ, а покупалось готовым, и в самом деле ей шло — нежно-голубое, с кружевами на кокетке и по подолу. И маска, украшенная перьями и серебристой вышивкой, тоже была голубой. Тетушка на сей раз не поскупилась.
Таисия Павловна и экипаж велела заложить, хотя до дома Далмацких было едва ли больше полуверсты.
Прибыли они на бал, когда веселье было в самом разгаре. Играла музыка, и десятки пар уже кружились по залу.
— Ты, Кирилл, глаз с сестры не спускай, — велела Таисия Павловна племяннику.
Самой тетушке в бальной зале показалось жарко, и она с удовольствием отправилась в столовую, где подавали чай.
Но Кирилл пришел на бал не для того, чтобы простоять весь вечер рядом с Шурой, и едва Таисия Павловна удалилась, он растворился в шумной веселой толпе.
Шура смотрела на праздник восторженно и чуть испуганно. Ей так хотелось танцевать! Она уже жалела, что отпустила брата, не стребовав с него хотя бы один танец.
— Сударыня, позвольте ангажировать вас на вальс, — протягивавший ей руку незнакомый мужчина едва держался на ногах.
От него несло спиртным, а лоб над маской блестел от пота.
Шура вздрогнула — не таким представляла она свой первый танец. Отказать? Не будет ли это для него обидным? Но выйти на паркет с пьяным в стельку кавалером — еще больший конфуз! После первого же па он рухнет на пол.
— Простите, сударь, — услышала она голос с другой стороны, — но мадемуазель уже обещала этот танец мне.
Новый кавалер, одетый в костюм мушкетера, был высок, статен, и голос у него был приятным, бархатистым.
Первый поклонник попытался проявить недовольство, но «мушкетер» подхватил его под руку и довел до дивана в углу зала.
— Вот, посидите пока здесь. Не сомневаюсь, мадемуазель отдаст вам первый же свободный танец.
Он вернулся к ней с улыбкой на лице и галантно протянул руку.
— Простите, что вмешался, но мне показалось, вы нуждаетесь в помощи.
Она едва нашла в себе смелость, чтобы выдохнуть:
— Благодарю!
Улыбка «мушкетера» стала еще шире.
— Надеюсь, мой поступок достоин хотя бы одного тура вальса.