Она тряхнула головой, отгоняя призрачные мечты, и тихо, но твердо сказала:
— Благодарю вас за предложение, сударь, но я не поеду с вами в Лондон ни в каком качестве.
И сглотнула подступивший к горлу комок.
Кузнецов кивнул. Должно быть, он и не ждал иного ответа.
— Не думайте, что я отступлюсь, Александра Сергеевна! Если будет нужно, я снова отложу отъезд.
Она сложила книги в стопку, надеясь, что он заметит, как дрожат ее руки.
— Это ни к чему, Андрей Николаевич! Я не переменю своего решения. Прошу вас — оставьте меня!
— Я приму отказ только в одном случае, — он чуть повысил голос, и она снова с беспокойством посмотрела на библиотекаря, — если вы скажете, что я вам противен.
Противен? Да как он мог такое подумать? Он удивлял ее, его взгляд порой приводил ее в трепет, а слова пугали, но разве не он ей снился ночами? Разве не его видела она в героях читаемых книг?
А он — напряженный, взволнованный — ждал ответа. И она понимала — он не отступит. Если только она на самом деле не скажет ему этих ужасных слов.
Это было трудно. Так трудно, как не было еще никогда. И язык у нее заплетался, когда она, глядя прямо на Кузнецова, всё-таки сказала:
— Да, сударь, вы мне противны!
И сердце болезненно сжалось, когда она увидела, как потемнели от обиды его глаза.
17. План
Он негодовал до самого вечера. Да за кого эта девчонка его принимает? Она, что, воображает, что для него других женщин на свете вовсе нет? Как бы не так! Да он сейчас же поедет в публичный дом, где куда более роскошные и опытные женщины, чем она, быстро приведут его в чувство. Да, именно так он и думал поступить! Отвлечься и постараться забыть о нанесенном ему оскорблении. И пусть потом эта гордячка локти себе кусает.
Но отчего-то ни в какой бордель он так и не поехал. Долго сидел в кабинете за книгой и всё вспоминал, вспоминал… Ну, ничего, он отложит отъезд еще на пару недель. Он сделает еще одну попытку. Ведь он же видел, он понимал, что она сказала неправду.
Отвлекся от чтения и воспоминаний он только тогда, когда Степан принес только-только доставленную телеграмму.
Мистер Стивенс, его лондонский управляющий, сообщал, что сделку по приобретению им акций судостроительного завода пытаются опротестовать другие акционеры. Спохватились, мерзавцы! Ну, ничего, пускай немного порычат. Его юристы достаточно квалифицированы, чтобы объяснить им, что британские законы не запрещают людям других национальностей и даже с другим гражданством быть совладельцами предприятий на земле Туманного Альбиона.
Хотя сама ситуация была крайне неприятна сразу по двум причинам. Во-первых, любые разногласия между совладельцами мешали бизнесу. Вместо того, чтобы думать о заключении новых контрактов, они будут тратить время и деньги на свару друг с другом.