А во-вторых, это требовало-таки его присутствия в Лондоне. Он был уверен, что при личной встрече сумеет решить дело со своими новыми и пока еще не желавшими признавать его компаньонами в досудебном порядке. А значит, отложить отъезд из Архангельска на две недели не получится.
В таком мрачном расположении духа его и застал вечером Дерюгин.
— Что за хандра, Андрей? Крепость по-прежнему неприступна? А я тебя предупреждал! Впрочем, если эта тема тебе неприятна, давай поговорим о другом. Только сделаем это в хорошем ресторане. Я страшно голоден.
Сначала он хотел отказаться. А потом подумал — почему бы и нет? Он давно уже никуда не выезжал. И уха из стерляди вряд ли будет лишней.
Ресторан в самом центре города и правда оказался недурен. Они взяли и уху из стерляди, и рябчиков в брусничном соусе, и блины с икрой. И после нескольких рюмок водки Андрей не удержался — рассказал Аркадию о своих неудачах. Всего, конечно, не открыл — просто констатировал, что Шура от его предложения отказалась.
— Забудь, — посоветовал Дерюгин. — Ты сам говоришь — накопилось много дел, вот ими и займись. К тому же, уверен, вернувшись в Лондон, ты и думать не захочешь про Астахову. Нет, я не спорю, она красива, но ты же сам говорил, что твоя невеста тоже очень хороша, и у нее есть неоспоримое преимущество перед Александрой Сергеевной — она богата. Хотя довольно об этом! Тебе нужно развлечься. И я почему-то думаю, что несколько партий в преферанс поднимут тебе настроение.
Но он покачал головой:
— Нет, в клубе наверняка будет Кирилл Астахов. А я предпочел бы хотя бы сегодня не думать о Шуре.
Дерюгин пожал плечами:
— Ну, как хочешь. Хотя Астахов бывает там не каждый день. Тем более, маловероятно, что он появится там сейчас.
— А что такое? — против воли заинтересовался он. — Почему он не может появиться там именно сейчас?
Аркадий хохотнул:
— Он задолжал там слишком многим. В том числе, и мне. А отдавать ему, похоже, нечем.
Андрей удивился, как удивился бы всякий разумный человек, который узнал, что азартному мальчишке, не имеющему собственных средств к существованию, кто-то вообще давал в долг.
— И много он тебе должен?
Дерюгин задумался:
— Рублей двести. Точнее сказать не могу — у меня несколько его расписок, чего-нибудь мог и не упомнить.
Андрей укоризненно поцокал языком:
— Считай, что подарил. Насколько я знаю Таисию Павловну, она ни при каких условиях не согласится платить по его счетам. Она думает только об интересах сына и тратить на племянника свои капиталы не станет. Не понимаю, на что ты рассчитывал, давая ему в долг.