И тут Антон вспомнил, что Маламут весь день должен был провести в больнице, рядом с сестрой Елены.
– Слушай, не до них было...
– Как Катя? – имя девочки он вспомнил не сразу.
Маламут схрумкал еще одну печеньку, потом еще.
– Плохо. Покусали ее действительно сильно, к тому же шок у нее еще не прошел. Врачи, конечно, обещают, что все будет хорошо, но я не уверен.
– Напавшая на нее собака все еще бегает по городу, – Хоро не спрашивала, Хоро констатировала факт.
– Вы не можете ее поймать? – Антон не сразу сообразил, что именно он спросил, поддавшись некоему подсознательному импульсу.
– Можем... – начал было говорить Маламут, но Хоро его перебила:
– Почему это мы должны ловить бешеную собаку? Нам больше делать нечего, что ли? Пусть этим специалисты занимаются.
Резко встав из-за стола, она дала понять, что вопрос закрыт.
– Я положила тебе постельное белье на диван. Завтракать мы предпочитаем все вместе, так что советую ложиться спать прямо сейчас. Мал, к тебе это тоже относится!
– Иду я, иду...
С кухни Антон ушел последним, не забыв выключить свет.
Впервые он ночует под крышей своего нового дома.
Снилась зима. Бескрайняя белоснежная степь тянулась во все стороны сколько хватало глаз. Солнца не было видно за серой пеленой облаков, даже тусклого круга, который обычно виден днем. Нет теней. Нет ветра. Изо рта вырываются белые клубы пара – мороз невероятно силен. Абсолютная тишина. Совершенное одиночество.
– Волчья Зима бесконечна, – девчонка лет пятнадцати с белоснежно-белыми волосами и темно-фиолетовыми глазами ласково теребила мягкое ухо спасенного щенка. – Ни один г'ата не способен пересечь ее всю. Все потому, что Гата-Отец никогда не остановится, он будет бежать и бежать, сквозь тысячи миров, вечно. Может ты и глупый т'агар, Маламут, но тебе тоже однажды захочется его догнать. Все мы однажды пытались...
Скрип снега под ногами. Белое полотно совершенно ровное, ни единого сугроба. Все еще нет ветра. Где девчонка и Маламут? Почему они ушли? Или ушел он, Антон? Да, это он зачем-то ушел от них, не дослушав рассказ. Что, что она еще могла сказать? Куда ему идти? И зачем... Так холодно. Лучше лечь и заснуть. Сон во сне — это так забавно.
– Не спи! – Маламут энергично тряс Антона за плечо, пытаясь разбудить. – Проснись, нельзя спать!
– Маламут? – сбросить с себя оковы сна оказалось не так просто, рука на автомате потянулась за мобильным. 25:73 – отобразилось на прямоугольном мониторе. – Ночь на дворе, зачем я тебе сдался?
– Разговор есть, – Маламут выглядел обеспокоенным.
– Кстати, я не знал, что ты таг'ар, – Антон сел на кровать, не спеша сбрасывать с себя одеяло.