– Похоже, у вас с супругой снова все ладно. Рад за вас, сэки Вейру.
Трин никогда не отличался деликатностью. Говорил, как умел. Но Варя не поморщилась, только улыбнулась чуть лукавее. Сейчас она все принимала спокойно. Ее снисходительная терпимость простиралась даже на проказы Ирочки.
– Мам, а те мальчишки говорят, что я наполовину иррийка, – теребило ее дитя. – Это правда?
Еще несколько дней назад она отрезала бы: «Нет!» – и отругала дочь за то, что она слишком серьезно воспринимает роль, разыгрываемую по сценарию. А сегодня она, не покидая своего кокона счастья и спокойствия, лишь пожала плечами:
– Не знаю.
– А что мне им сказать?
– Что хочешь, милая, – она поцеловала девочку в раскрасневшуюся от мороза щечку.
– А еще они говорят, что меня поэтому так и назвали – Иркой. Потому что я и есть ирка.
Варя снова пожала плечами. Пусть так. Какая ей разница, что думают эти мальчишки? Она могла бы поправить: мол, Ирочку назвали в честь ее, Вариной, мамы, и имя «Ирина» принадлежало древнегреческой богине мира и покоя… Но зачем? Вот оно, объяснение, всех устраивающее. Наверняка солдаты десанта считают так же. Откуда им знать имена греческих богинь? И кому повредит, если они решат, что дочка сэки Вейру названа по их любимой родине?
Она даже почти не шила и не вязала. И на вопрос, который задавала себе уже после: чем же я была занята дни напролет? – ответить не могла. Ничем. Или чем-то очень важным. Кто знает?
Девушка-служанка завидовала Варе, не скрываясь. Ее красоте, ее неприкосновенному статусу, ее счастью, что не помещалось внутри и сочилось невидимым светом. Тому, как смотрел на нее муж. Тому, как он заботился о ней. Тому, как она таяла в его объятиях. Что и говорить, было чему позавидовать.
Вейру, конечно, не мог проводить с ней все время. Заседания штаба, боевые операции… Но частые отлучки не терзали ее. Она умела ждать.
Если бы так продолжалось бесконечно!
Так раскалывается свет,
Все уходит, что грело спину.
Ты не любишь меня? – О нет,
Но я тоже тебя покину.
Как чудовищно ощущать
Пустоту и страх за плечами…
Я еще не одна? – Как знать,
Что сейчас происходит с нами.
С треском рушится все вокруг,
И сжирает адское пламя
Искренность, и надежность рук,
И улыбку, и вздох, и память
Всех счастливо прожитых лет…
Нету веры, одно сомненье.
Остановится шквал? – О нет,
От крушения нет спасенья.
Под фанфары в тартарары
Мир летит, подвывая тихо.
Выйти вовремя из игры –
Не такой уж удачный выход…
Тот день стал переломным. Десант возвращался после очередной операции – Варя не задумывалась, что за город они захватывали, сколько было убитых землян, разрушенных домов… эти тревоги остались где-то на задворках сознания, не допускаемые на первый план. Вейру шагнул в дом с мороза, пахнущий снегом и дымом, Дайне за ним. Варя вскочила встретить, прижалась губами к щеке, он поцеловал ее в ответ. Все как всегда, но у Вари вдруг защемило сердце. То ли тень в глазах, то ли фальшь в улыбке. Неужели он ей не рад? Другая женщина? У нее внутри все сжалось.