Что теперь будет? К измене мужу он отнесся так снисходительно, как мог, но измены командиру иррийской армии не простит. Не сможет простить, даже если захочет. Его ближайшие помощники не поймут. Да и захочет ли? Тем, кто отвечает злом на добро, одна дорога… Что он с ней сделает? Отдаст коричневым, что кусают локти в безуспешных попытках добраться до жены Затонского и будут ему благодарны по гроб жизни? Или смилостивится и пристрелит сам? Наверное, он все-таки ее не выдаст: Варя давно убедилась, что мерзавцу и садисту Вселенского масштаба Вейру Велду не по душе подлость. Но старшие офицеры могут потребовать показательной казни. Элену Мину наверняка нравится смотреть, как женщин бьют плетьми. А Трин Велд будет лицемерно утверждать, что действует исключительно в интересах командира, лично распоряжаясь вздернуть ее на дыбу.
Подушка промокла от слез.
Вейру вошел, мрачнее тучи, рывком поднял Варю с кровати. Она инстинктивно закрылась рукой – скорее смущаясь зареванного, опухшего лица, чем боясь пощечины, и сама удивилась этому. Но он безжалостно убрал ее руку и схватил за подбородок железными пальцами, не давая отвернуться.
– У тебя есть три минуты. Всю правду, от начала и до конца. Если скажешь правду, за свою жизнь можешь не бояться: пока еще я здесь командир, и я могу защитить свою жену, кем бы она ни была. Три минуты, понятно? Через три минуты начнется обыск, и того, у кого найдут карты или вообще что-нибудь подозрительное, повесят на ближайшем столбе. Таков мой приказ, и он будет исполнен, не сомневайся.
Повесят! У Вари перехватило горло, словно на нем уже сжималась веревка. Он встряхнул ее:
– Ну? Две минуты. Скоро останется одна.
Она сглотнула слезы.
– Вейру, я ни в чем не виновата. Я эти карты пальцем не трогала. Клянусь, я даже не смотрела в них! – она не удержалась от всхлипа.
Вейру посмотрел на часы. И, чуть помедлив, отпустил ее. В его жестком взгляде мелькнуло сочувствие и снова исчезло.
– Мне очень жаль, – промолвил он и распахнул дверцу шкафа.
С полок полетели ее вещи. Платья, белье, Ирочкина одежда. Недошитые юбки для ирриек, недовязанные носки для любимого мужа. Варя стояла, держась за горло, на подгибающихся ногах. Обыск. Вейру не доверил никому другому рыться в белье своей жены. Может, оттого, что боялся найти? Но он ничего не найдет…
А вдруг найдет? Этот неизвестный шпион, он мог подкинуть карты ей, дурехе, и поди отопрись. Спальня не запирается, зайти туда может кто угодно, да вот хотя бы служанка! Она вполне могла сунуть в шкаф не только карты, но и полцентнера оружия и боеприпасов, а Варя и не заметила бы. В глазах у нее помутилось.