– Ты куда?
– Погулять.
– И я с тобой!
– Нет, играй во дворе.
Ирочка насупилась:
– Ты с ним будешь гулять, да? С этим?
– Не суй нос в дела старших, – строго сказала Варя.
– А ты будешь с ним трахаться?
Варя чуть не упала.
– Что? – прошептала она, с ужасом глядя на дочь. – Кто тебя словам-то таким научил?
– Хеддо.
Глазенки у нее были чистыми-чистыми.
– Мам, не ходи. Папа обидится.
Варя вскинулась:
– С какой это стати? Я имею право на личную жизнь. Он мне не муж, а тебе – никакой не папа. Не забывай, это всего лишь игра.
– Да, – Ирочка опустила голову, – игра, – и упрямо проговорила: – Но играть надо честно.
Варя с раздражением набросила на волосы цветастый пуховой платок, хлопнула дверью и пошла к калитке. Слишком уж многое понимает этот ребенок для своих лет. Это пугало Варю. И Хеддо хороша, нечего сказать! Не дай бог, Ирочка начнет употреблять ее словечки налево и направо. А то еще обмолвится Вейру по простоте душевной о личной жизни мамочки в соответствующих выражениях…
Но к тому, что все в конце концов вскрылось, Ирочка не была причастна.
Это случилось в погожий декабрьский денек, ничем не предвещавший такой подлянки. Варя, раскрасневшаяся от морозца, солнышка и ласк, возвращалась домой к позднему обеду. Ветра не было, снег лежал на еловых лапах, заборах и крышах толстым слоем, сапожки поскрипывали в тишине по свежему насту, Варя тихонько напевала в такт шагам, не думая о плохом. И, подойдя к крыльцу, услышала из приоткрытого окна столовой голос Трина Велда:
– Может, это не мое дело, но вам, командир, лучше бы обратить внимание на свою жену, пока она окончательно не сделала ноги с этим ученым, к которому все время бегает.
Она остановилась, словно вкопанная. Ей никогда не приходило в голову, что о ее связи с Асса Минаром может узнать кто-то посторонний – и уж тем более такой на первый взгляд равнодушный ко всему человек, как Трин Велд. С опозданием она осознала, как была неосторожна, не удосуживаясь проверить, не наблюдает ли кто, как она скрывается в палатке культуролога.
Но что за мерзавец этот Трин! Она в ярости сжала кулаки. Какая, спрашивается, ему выгода доносить Вейру? Она еще поняла бы, если б какой-нибудь рядовой помчался докладывать из желания выслужиться. Но Трин Велд и так второй офицер – куда уж больше? Что на уме у этого мрачного типа?
Трин вышел на крыльцо, прикрыв за собой дверь. Увидел Варю, молча изобразил приветственный жест – даже в лице не изменился.
– Гнусный доносчик! – прошипела она.
Он пожал плечами.
– Первая забота любого солдата – благополучие командира и его семьи.