Она с ненавистью посмотрела ему вслед.
Вейру сидел за столом, листал карты, прихлебывая чай. Услышав Варины шаги, поднял голову. Ей стало не по себе под его взглядом.
– Ты спишь с ним? – спросил он тихо.
Варя оглянулась на дверь.
– С Трином?
Она и сама понимала, что это только попытка оттянуть время. Вейру сразу понимал, когда ему морочат голову.
– Не надо, – сказал он еще тише.
Ей был знаком этот обманчиво спокойный тон. Лучше бы он стал орать – тогда, глядишь, и включились бы какие-нибудь защитные рефлексы. А сейчас она не знала, куда деваться от его взгляда, ждущего ответа. Что сказать? Одно ей было известно точно: неправду он почует за версту.
– Да, – выдавила она и зажмурилась.
Через некоторое время она открыла глаза. Он не ударил ее. Даже не сказал ничего. Просто сидел и молчал. Только чашку отставил.
– Что ты со мной сделаешь? – пролепетала она.
– С тобой? – он приподнял бровь. – Ничего. Вот только покажу тебе одну вещь.
Он встал и бросил ей пальто, которое она только что сняла:
– Одевайся. Пойдешь со мной.
Он шел быстро, таща Варю за руку. Она едва поспевала за ним, гадая: чего он хочет? Она поняла это, лишь когда они остановились перед палаткой Асса Минара.
– Вейру, пожалуйста! – взмолилась она.
– Заткнись и смотри, – приказал он и, держа ее одной рукой так, чтобы она не смогла отвернуться, другой снял с пояса ракетницу.
– Нет! – закричала она. – Не надо!
Он выстрелил несколько раз по палатке, пока внутри что-то не взорвалось, и она вспыхнула ярким жадным пламенем.
– Чудовище! – выкрикнула Варя, захлебываясь слезами. – Жестокое, бессердечное чудовище! Ты же клялся, что не убьешь из-за меня ни одного иррийца!
– Я передумал, – хладнокровно ответил он.
Она села в сугроб и разревелась в голос, с болью глядя на догорающую палатку. Вейру смотрел туда же, прищурясь. Потом подбросил несколько раз ракетницу и спрятал ее.
– Пошли. Тебе здесь нечего больше делать.
– Оставь меня в покое!
– Это тебе наука. В следующий раз серьезно подумаешь, прежде чем отмочить что-нибудь подобное.
– Если бы у меня был пистолет, я бы тебя убила! – воскликнула она с ненавистью.
– Да? – переспросил он с усмешкой и вдруг бросил ей один из своих пистолетов: – Ну, давай.
Она схватила пистолет, но тут же опустила его. Конечно, она не могла его убить. Свою единственную надежду и опору в этом кошмарном мире, единственную ниточку, за которую цепляется ее жизнь и жизнь Ирочки.
– Если желаешь, – сказал он, будто прочтя ее мысли, – я сейчас напишу завещание для Хеддо, чтобы она заботилась о тебе, как о сестре, когда станет командиром.