Потому что дразнить её тоже нравилось. И потом видеть разочарование в глазах. Она ведь точно рассчитывала не только на шёпот, даже зажмурилась. Он и сам на то же рассчитывал, просто отложил момент. Именно ради того, чтобы раздразнить – её. Да и себя.
Ну не предполагал он, что родители так невовремя вернутся? Могли бы и задержаться – минут на пять, а лучше на десять. На полчаса. Чтобы он успел прочувствовать на вкус, на ощупь и эти губы, и кожу, и волосы, от одних мыслей о которых внутри возникала горячая волна. И чтобы наконец чётко выяснил, кто нужен ей. Точнее, удостоверился, что правильно понимал, почему она сердилась, впадала в замешательство, постоянно искала его взгляд. И почему тогда зажмурилась, а потом насупилась обиженно и смущённо.
Но, похоже, в реальности всё было совершенно не так. Просто Никита сам додумал, как ему захотелось. Или ей… ей абсолютно всё равно, с кем из них двоих. Если, конечно, сейчас там, с Аликом, она.
Или не она? С чего он взял? Узнал по кроссовкам? Тупо же. И какого хрена он уже несколько минут торчит под чужой дверью? И почему настолько тяжело сдержать желание ворваться в комнату и наконец-то убедиться.
Хватит! Ну сколько можно? Ведь совсем недавно мечтал всего лишь поскорее добраться до дома и завалиться спать. Уже настолько поздно, что почти рано, и все нормальные люди давно спят. А он тоже нормальный, ещё и устал. Поэтому хватит – торчать тут, прислушиваться, думать, злиться, маяться фигнёй. А тем более перебирать, что и почему ему нравится. Это не имеет никакого значения, если она там.
Теперь Никита знал точно, что оказался прав, что так и вышло, как он не хотел больше всего, как предполагал. Отчего долго не получалось заснуть и не спалось толком, потому что мысли прорывались даже сквозь сон, мешали, тревожили, не давали спокойно лежать. И он, уяснив, что всё равно бесполезно, поднялся, вывалился из комнаты, невыспавшийся, до предела раздражённый, и почти сразу наткнулся на неё.
Именно на неё, не на другую, хотя до последнего момента надеялся, что зря накручивал себя и ошибался. И не получилось скрыть, что почувствовал, не получилось изобразить, как заявил потом – его не касается. Едва не психанул, едва удержал рвущиеся наружу слова. А она остановилась и попыталась что-то сказать.
Да плевать он хотел, что она там собиралась бормотать. Уже без разницы. Что бы она там не наговорила, ему уже без разницы. Пусть лучше катится ко всем чертям. Пока он её не послал.
Никита рванул мимо, в ванную, услышал, как хлопнула входная дверь, но ещё какое-то время стоял, стиснув зубы, сжав кулаки, пока не отпустило. Нет, не отпустило. Просто приказал себе «Всё. Хватит. Забыто», на секунду прикрыл глаза. И тогда даже усмехнуться получились. Хотя опять нет – это губа как всегда дёрнулась.