Выпиваю половину — по кишкам разливается тепло. Я приканчиваю остаток и чувствую легкое головокружение. Наполняю рюмочку заново и выпиваю залпом. Ощущения забавные, и уже не так больно.
Бутылка пустеет. Мне очень жарко, и такое чувство, что я куда-то лечу. Оставляю на столе купюру и плетусь к выходу. Мне хочется идти быстро, но тело словно залили цементом.
Ноги несут домой. Пусть Митчелл меня и выгнал, но я вернусь и всё ему выскажу. Скажу, что Клэр отвратительна. И что так не поступают. И, наконец, скажу, что люблю его. Пусть знает!
Я уверена, что иду по прямой траектории, но меня постоянно сносит в сторону. Я врезаюсь в стены домов или столбы, натыкаюсь на прохожих, спотыкаюсь на ровном месте.
Остаётся пройти через детскую площадку, и я окажусь дома, но меня окрикивает хриплый голос:
— Эй, красотка, куда идешь?
— Домой, — бормочу не оборачиваясь.
Чья-то рука впивается в плечо и рывком разворачивает меня на сто восемьдесят градусов. Мне едва удается удержаться на ногах.
— С тобой разговариваю! — рявкает он, прижимая меня спиной к детской горке.
Мне плохо морально и физически. Сейчас точно вырвет на этого мерзкого типа, от которого несет сигаретами и гнилыми зубами.
— Да пошел ты! — выдыхаю и зажмуриваюсь, готовясь к удару.
Но в следующий момент его просто отрывает от меня какая-то невероятная сила. Я открываю глаза.
Я вижу Митчелл, который только что «приласкал» гопника коленом в пах. Тот корчится на земле и зажимает покалеченное место руками. Митчелл перешагивает кусок скулящей биомассы и идёт ко мне.
— Ты в порядке?
— Какое тебе дело? — отвечаю максимально дерзко.
Разворачиваюсь и хочу пойти прочь, но он хватает меня за руку.
— Пойдём домой, — говорит тихо и ласково. От его тона в груди становится больно и тепло одновременно.
— Не пойду, — упрямлюсь я почти готовая сдаться.
— Ты пила? — предполагает он.
— Как и ты!
— И какой идиот продал тебе спиртное?! Пойдём уже!
Митчелл приобнимает меня за талию и ведет прочь, а парень все еще ползает по земле и осыпает нас отборным матом.
Дома Митчелл снимает с меня пальто, а потом присаживается на корточки и аккуратно разувает, а я придерживаюсь за его плечо, чтоб не рухнуть. Меня начинает мутить еще сильнее, когда в нос ударяет запах хлорки.
— Почему так пахнет чистящими средствами?
— Вино на ковёр пролилось.
— Клэр пролила? — зачем-то уточняю я.
— Кто?
— Ну эта твоя губастая
— Ну да — Он обезоруживает меня улыбкой.
— И ты ее не прибил?
— Нет, она в порядке.
Митчелл, как ребёнка, берет меня за ручку и ведет на кухню. Усаживает на стул, с которого я едва не стекаю как желе.