Как и в случае с Пашей, пара Наташа-Денис интересовала меня чисто эстетически – как образец отношений двух людей, внешне сочетающихся удачно. Он – длинный, серьезно-молчаливый, немного недалекий, и она – маленькая, изящная, пытливая. Оба – чуть потерянные и несколько чужие, пытающиеся пробиться через стену, но терпящие поражение, остающиеся вместе только из-за притяжения – и кажущейся загадки. В каком-то смысле эти двое были достоянием нашего класса, его характерной особенностью и поводом для гордости, эдаким выставочным экспонатом – как бывают им близнецы, сынки богатых или победители олимпиад. Им становился каждый или каждые, кто нарушал заведенный порядок и выделялся хоть чем-нибудь из толпы. Я ощущал в себе подсознательное желание видеть мир иным – идеальным и с идеальными отношениями. В нем наш класс делился на группы – и в каждой был свой лидер, свои интересные личности, совместные игры и увлечения, общие воспоминания, поводы и проблемы. Не было такого, что кто-то вел себя обыденно и скучно. Каждый представлял собой яркую индивидуальность, выражавшую весь класс – но имевшую при этом абсолютную и уникальную значимость. И если уж была дружба, то крепкая и настоящая, так что все знали о ней – и, даже не любя, уважали. А если любовь, то непременно страстная и постоянная, так что ей обязательно завидовали – но также и радовались втайне. Это был коллектив людей самых разных и не способных сойтись окончательно – на этот компромисс приходилось идти. Но был он при этом очень сплоченным и верным себе, ценящим своих безмерно, а их достоинства – еще больше только потому, что они – свои. Такой коллектив вызывал желание находиться в нем постоянно, принимать участие в спорах и играх, в дружеском общении и во всеобщей радости – радости за успехи окружающих. В действительности же, ничем таким среднестатистический класс похвастаться не мог, так что даже отношения Наташи и Дениса (ничем особенно не примечательные) вызывали нескромное любопытство и живейший интерес. Причины могли быть не самыми благородными, но главное – они возникли. Как возникла в нашем классе и эта особенная пара, этот объект для наблюдения. Жажда знать все в деталях была невыносимой, и я шел на риск. За бутерброд с колбасой я высылал в поле разведчика – все того же Абрамова. Он должен был незаметно (хотя Саша и «незаметно» – почти антонимы) подслушать их разговор и пересказать мне суть. Суть оказывалась настолько банальной, что не запоминалась. Это было делом случая – но уже и тогда зародилась в моей голове вполне разумная и правильная мысль. Нет ничего особенного в этих разговорах, нет в них магического смысла и философской мудрости. Влюбленные парень и девушка просто болтают.