Женщина ахнула и всплеснула руками. Не то улыбка, не то нервный тик криво подёрнул щеку гостя.
— Да, был, товарищ Шлыкова. Это верно: и сталеваром неплохим был, и весёлым был, и семья была. Всё было, и... ничего нет.
И, как это иногда случается с очень сдержанными людьми, умеющими годами носить в себе горе, он без всяких расспросов рассказал незнакомой женщине о том, о чём не говорил даже и своим близким боевым друзьям.
Работа, которую Пантелей Казымов выполнял на заводе, освобождала его от мобилизации. Но когда враг стал приближаться к родному городу, он вместе с многими коммунистами завода ушёл в армию добровольцем. Через месяц сталевар, став танкистом, уже воевал на юге. Из писем, дошедших к нему только в начале зимы, он узнал, что семья его — жена и двое ребят — эвакуировались вместе с заводом в уральский городок такой маленький, что он даже не смог найти его на карте. Жена писала, что работает на стройке, что живёт она с ребятами неплохо, и просила о них не беспокоиться. Потом она вдруг замолкла, и несколько месяцев он не имел от неё никаких известий. Наконец, уже в осаждённый Сталинград, к нему прорвалось письмо от парторга ЦК на заводе. Тот извещал Казымова, что его жена и дети умерли.
Пантелей Казымов на несколько дней замолк, точно лишился дара речи. Фронт уже наступал, танковая часть, в которой он воевал, не выходила из боёв, и ярость наступления, боевые заботы понемногу как бы притупили остроту горя. Только заметили однополчане, что у старшего сержанта Казымова переменился характер: из весёлого, жизнерадостного человека он превратился в хмурого молчуна. Казымов резко оборвал переписку с друзьями по заводу. Он решил после войны не возвращаться в родные места.
Впрочем, горе не мешало ему искусно воевать. Вместе со своей танковой частью он прошёл четыре страны и кончил войну на Эльбе в звании старшего лейтенанта танковых войск с шестью боевыми наградами и четырьмя нашивками за ранения.
Как аккуратному, исполнительному офицеру, строгому к себе и подчинённым, да к тому же еще знакомому с производством, Пантелею Казымову предложили остаться на комендантской работе в том самом городке, который был взят танковым батальоном в последний день войны. Он тотчас же согласился. Так бывший сталевар стал заместителем коменданта города по экономическим вопросам.
Работал он старательно. На совещаниях в штабе группы войск его часто ставили в пример.
Но сталевар продолжал жить в офицере-танкисте. Отзвучали над чужой рекой салюты победы, жерла танковых пушек были закрыты брезентовыми чехлами, и Казымов начал всё настойчивее заявлять о своём желании вернуться на завод.