Руководитель следственной группы подписал план мероприятий и отправил наверх, там утвердили без добавлений и комментариев.
В первую неделю работы проходила только информация о револьвере, подаренном Ленину солдатами 195 Ейского полка. Потом принесли информацию на браунинг 1903 года Лаврентия Берии и особый экземпляр пистолета системы Воеводина, которым владел И. Сталин. Устно проинформировали о кольтах Леонида Брежнева. Все это не имело отношения к делу, но не отвлекало и настраивало на работу. Прошел месяц, и аналитики нашли в книге воспоминаний сестры Ленина, что ей однажды пришлось протирать пыль в рабочем кабинете Володи, и за спинкой его кресла на окне, чуть прикрытая пальмовым деревом, стояла черная коробка. Она, может быть, и не обратила бы на нее внимания, но под лучом солнца та горела красным цветом, какой-то камешек был вставлен в крышку. Женщина взяла эту коробку, протерла и поставила на место. Та была достаточно тяжелая, очень черная и тревожная. Маняша ее не открыла, но самое интересное было дальше, когда она пришла 12 декабря 1922 года, в день последнего визита Ленина в Кремль:
– Я не видела, когда Володя зашел в кабинет, а застала его уже выходящим. Он выглядел не очень здоровым, был расстроен и явно торопился. После его ухода я обратила внимание, что та самая черная коробка лежит у него на столе.
Появился вариант, что это и была коробка из-под пистолета, и, возможно, Ленин сам его забрал 18 декабря. Тогда надо было долбить Горки.
***
Расследование КГБ продвигалось в другом русле, они, с одной стороны, готовили документы для искового заявления в Гаагский суд, где собирались оспаривать право владения частными коллекционерами искомым документом. В процессе этой подготовки было столько нестыковок и просто пробелов, что надежд на положительное решение было очень немного, но специалисты права предлагали новые мотивации изъятия, и машина продолжала крутиться, скрипя и буксуя. Бушующая холодная война никак не способствовала правовому решению вопроса. И, что немаловажно, они совершенно не знали лица, которому сейчас принадлежит данный документ. В результате мероприятий в США удалось установить только брокера, который владел такой информацией, и они начали с ним переговоры. Это был Чарльз Гамильтон, который в своем возрасте не потерял ни оптимизма, ни интереса к своему ремеслу. Представители КГБ предложили ему встретиться, на что был вполне предсказуемый вопрос – а что ему будет за эту встречу. На вопрос «сколько хочешь?» он ответил «сколько дадите?». Возможно, это бы продолжалось долго, если бы Гамильтон всерьез не озвучил, что ему надо. Он просил привезти ему на встречу документ об отречении Императора Николая II от престола, именно тот подлинник, который обнаружили в 1929 году. Мужчина мечтал подержать его в руках. Он сразу предупредил, что не стоит пытаться везти копию, ведь их и так много в свободном доступе. Ему ответили, что документ такого уровня вывезти они не имеют полномочий, на что получили ответ, что если они без полномочий, то его больше не надо беспокоить. Через три дня он позвонил и сказал, что может приехать сам, если документ будет. Такой вариант с трудом, но согласовали.