– А почему вы продолжали ему помогать – из-за семьи его?
– Потому что мог, – ответил Нефтечалов, – потому что мне это просто, а еще у него – семья, а семья – это, понимаете ли, святое.
– Как и товарищество?
– Как и товарищество.
– Скажите, пожалуйста, Назар Захарович, а вы с сыном Акстафоя знакомы?
– С Глебом-то?
– С Глебом.
– Забавно, что вы спросили, – сказал Нефтечалов, – о Глебе у меня только теплые, светлые воспоминания сохранились – я его пацаненком шести-семи лет запомнил – храбрым, веселым и бойким, – и мне хочется верить, что он таким и остается!
Данила кивнул.
– Скажите, Назар Захарович, а Акстафой ваши убеждения – о товариществе – разделял? Или вы ему просто были удобны?
– В каком смысле удобен?
– Как ходячее портмоне, – рискнул Данила, – в которое всегда можно сунуть руку без ущерба – без скрытой ловушки в нем.
Нефтечалов посмеялся.
– Я не хотел вас задеть.
– Хотели, только не пойму – с какой целью? Вы меня вокруг пальца водите, а я, между прочим, не дурак – я ветеран войны.
– Вы меня неправильно поняли, Назар Захарович, простите, моя оплошность – я к работе приступил недавно, – промямлил Данила, – дело такое, есть вероятность, что вас могут вызвать в суд как свидетеля. Понимаете, на Акстафоя подали в суд за неуплату долгов… и, возможно, что ему угрожали расправой, обстоятельства дела весьма запутанные и до конца еще ничего не выяснено, и вот меня поставили заниматься звонками – мне надо связаться и переговорить со всеми людьми из списка, а их тут, немного-немало, имеется с дюжину – и ваша фамилия в списке.
– Да, я понимаю, – коротко ответил Нефтечалов.
– Вы об Акстафое какого мнения?
– Мне он ничем не навредил – вот и все, что я могу сказать.
– Но ранее, Назар, вы признались, что осознавали – Акстафой не вернет вам деньги, пусть и утверждает обратное, а значит, вы можете охарактеризовать его как ненадежного человека?
– Ваши слова – не мои.
– Мне известно, что вы ветеран русско-чеченской войны. И с тех пор, как вы вернулись – Акстафой с вами не связывался?
– Нет.
– А он знал, что вы проживаете по прежнему адресу?
– Откуда мне знать, что Акстафой знал, а чего – не знал?
– Но факт таков, что Акстафой не пытался контактировать с вами?
– Не пытался.
– Вы дали Акстафою понять, что его долг прощен? Или же он все-таки намеревался расплатиться с вами в дальнейшем?
– И то, и другое одновременно.
– А давно вы с Акстафоем знакомы?
– С детства, со школы.
– Значит, фактически, он вам приходился как брат родной?
– Да.
– …и вас ничуть не огорчило, не разозлило, что он просто-напросто себе позволил кануть в лету с таким долгом? Будто бы набил сумки вашими деньгами и исчез – как вор! А вы не думали, Назар Захарович, что Акстафой, может быть, с вами нарочно, так сказать, встреч избегает – потому что боится, как бы вы не потребовали ему возвратить то, что вам причитается?