— Это как сказать, — неожиданно откликнулся Никуленко на последний возглас. — А вдруг не пропал праздник?
Алексей круто повернулся к Никуленко.
— Ты на что намекаешь?
Грицко остановился тоже. Помолчав, ответил, мрачно поглядывая на Алексея.
— Я хочу сказать то, что сказал… У мастера должна быть горилка…
Вся кровь бросилась Алексею в голову, зашумела в висках.
— Да ты что… с ума сошел? — надвигаясь на Никуленко, проговорил Алексей. — Откуда, какая горилка? Ты понимаешь, что говоришь?
— Не пугай, мастер, не пугай, — отступил Грицко, — мы не из пужливых…
— Вот ты, оказывается, каков, — сказал Алексей, пристально вглядываясь в странно мерцающие глаза Никуленко. — По-твоему получается так: раз праздник, значит можно бросить скважину, которая находится в осложнении, собраться и пить горилку? А вот мы думаем по-другому: сначала пустим скважину, а потом соберемся и отдохнем, как полагается… Ясно?
— Ясно, чтобы не погасло, — ухмыльнулся Грицко, оскалив большие зубы.
Алексей повернулся и широкими шагами пошел к бараку. И только сейчас он заметил, что погода резко изменилась. Дул легкий ровный ветерок и тянул за собой поземку. Мелкий снег длинными гибкими змейками извивался у ног, обжигал разгоряченное лицо. Алексей оглянулся на ярко освещенную буровую. Она была как в тумане. Покачивались электрические фонари. Снежная пыль размыла, притушила льющийся из них свет, окутала вышку и переливалась радугой. «Неужели метель разыграется? — подумал Алексей и поднял воротник шубняка. — Не должно бы… Пока страшного ничего нет… Но куда же запропастились трактористы?»
Его догнал Альмухаметов. Шагая рядом и закрывая лицо большой рукавицей, он заговорил:
— Плохо дело, мастер! Тце-тце… Гришка ругаться стал, обзывал тебя…
Алексей не ответил, хотя тон, каким говорил Альмухаметов, располагал к откровенному разговору.
— Однако метель собирается, — не дождавшись ответа мастера, снова заговорил Альмухаметов. — И воды нет… Отложить заливку придется. Никулка — хитрый — все утро был с Пашкой. Плохо дело, мастер, вай-вай, плохо… Я знаю немножко Пашку… Из тюрьмы пришел… Лихой человек, скрытный… Зачем молчишь?
— Заливку будем делать — это необходимо, — упрямо нагнув голову вперед, ответил Алексей. — Скважина уже два дня стоит пустая — может начаться обвал стенок или еще хуже — выброс воды или газа… Неужели не понимаешь?
— Плохо, — согласился Альмухаметов. — Я понимаю.
— Вот поэтому и надо торопиться… Как только привезут воду, начнем завивку. А что касается Никуленко и Клещова… посмотрим.
Альмухаметов промолчал, и только подходя к бараку, коротко бросил: