Грейс с благодарностью вернула позаимствованный фонарик и обнаружила, что уже прочитала несколько глав в книге.
– Вы будете здесь завтра днем? – спросила молодая домохозяйка.
– Если будет воздушный налет. – Грейс засунула клочок бумаги между страницами, чтобы отметить место, на котором остановилась, и сжала книгу в руках.
– Тогда она здесь будет, – добавил здоровяк.
Молодая мать, которую, как узнала Грейс, звали миссис Киттеринг, кивнула на книгу в руке Грейс с обнадеживающей улыбкой.
– Может быть, вы возьмете с собой «Мидлмарч»?
Пообещав продолжить с того места, на котором они остановились, Грейс и мистер Эванс вернулись в книжный магазин.
– Вы однажды упомянули, что чувствуете себя беспомощной во время этой войны. – Он перевернул табличку в окне на «Открыто». – Но там, в метро, читая всем этим испуганным людям, вы обладали значительной силой.
– Признаюсь, я чувствовала себя довольно глупо, читая вслух. – Грейс собрала брошенные во время воздушного налета книги и отложила их в сторону на случай, если покупатели вернутся за ними.
Мистер Эванс отрицательно покачал головой.
– Вовсе не глупо, мисс Беннетт. Вы еще измените ход этой войны. – Он постучал подушечками пальцев по обложке «Мидлмарча». – Книга за книгой.
Ущерб от воздушного налета в тот день был значительным, в результате бомбардировки посреди улицы Стрэнд образовался огромный кратер. Более шестисот немецких самолетов, набитых бомбами, вторглись в Британию. И хотя они явились с намерением нанести Лондону еще больший урон, Королевские ВВС были готовы защищаться.
Люфтваффе, конечно же, вернулись той ночью. Они всегда так делали.
Грейс была на дежурстве, радуясь, что ее участок, к счастью, снова остался нетронутым. Но так не могло продолжаться вечно. Не тогда, когда остальная часть Лондона была разрушена до основания и являла взору лишь останки опорных балок и выбитые окна, напоминавшие пустые глазницы черепа.
На следующий день, когда прозвучало предупреждение о воздушном налете, Грейс положила «Мидлмарч» в свою большую сумку и сопроводила покупателей «Книг на Примроуз-Хилл» на станцию Фаррингдон. Люди, которым она читала накануне, ждали ее, собравшись в небольшую группу. Когда ои увидели ее, их лица просияли, и они обрадовались еще больше, обратив внимание на книгу, которую она вытащила из сумочки.
Они пришли и на следующий день, и через день, и с каждым разом таких желающих становилось все больше.
Однако в середине сентября погода была довольно унылой. Настолько пасмурной, что даже у немецких бомбардировщиков отпала охота совершать свои ежедневные дневные налеты. Это был редкий день, который не прерывался сиреной воздушной тревоги.