Это напоминание о том, что мне нужно взять жизнь за яйца и воспользоваться каждым отпущенным мне днем. Каждая чертова секунда моей жизни должна иметь значение, потому что я не знаю, сколько их еще будет. Я не могу продолжать хоронить часть себя вдали от Стеллы в страхе перед будущим, потому что, черт возьми, кто знает, насколько длинным оно будет.
Даллас берет Мейвен с собой, когда произносит надгробную речь. Он сжимает ее руку, и слова медленно слетают с его губ. Он как можно лучше держит себя в руках, напоминая нам о том, какой хорошей женщиной была Люси. Хотя никто не нуждается в напоминании.
Моя мама плачет рядом со мной. Она потеряла дочь. Ее сын потерял жену. Ее внучка теперь без матери. Каждый человек в этой комнате сегодня потерял частичку своего сердца.
Мне бы хотелось, чтобы Стелла была здесь, но я понимаю ее доводы. Я наклоняю голову, и слезы падают с моих щек, безмолвно прося Бога не отнимать у меня больше никого.
***
Я обнимаю Далласа за плечи, пока люди выходят из похоронного бюро. — Я здесь для тебя, брат. Ты и Мейвен, что бы вам ни понадобилось, дайте мне знать.
Он вытирает свои темные глаза. — Смерть Люси заставила меня отказаться от какой-либо уверенности в этой жизни, кроме одной — что я могу полагаться на свою семью каждую минуту каждого дня, несмотря ни на что. Все вы — единственная причина, по которой я стою сегодня на ногах и не сломался перед своей дочерью. Я никогда не смогу отблагодарить вас достаточно. И за то, что ты сделал, взяв эту работу, чтобы я мог провести последние недели Люси рядом с ней, я никогда не смогу отплатить тебе за это.
Я сжимаю его плечо. — Семья никогда не должна отплачивать семье за помощь. Мы всегда будем здесь, будь то огонь или вода… или Голливуд.
Я получаю от него небольшой смешок.
— Я буду рядом с тобой на каждом шагу. Можешь на это рассчитывать.
Я не знаю, куда мы пойдем дальше, но я не могу тусоваться со Стеллой в клубах, когда моя семья разбита за тысячи миль отсюда.
Я должен принять решение.
И оно не будет легким.
***
Моя мама не только любит печь, она любит выпечку на эмоциях. Если у нее плохой день, она сидит на кухне и что-то готовит. Это ее счастливое место.
Прием проходит у моих родителей, и я знаю, что когда приду туда, там будет пахнуть, как в заднице мальчика из теста «Пиллсбери». Сегодня утром кухня уже была завалена пирогами, тортами и печеньем. Без сомнения, их будет еще больше.
Моя мама ушла из похоронного бюро, как только закончилась служба, не ведя светских бесед и не поблагодарив людей за то, что они пришли, как это сделали мы. Она хотела, чтобы все было в порядке, чтобы Даллас не переживал по этому поводу. Она заехала за Стеллой, прежде чем отправиться домой, и я встречу их у ее дома.