Окна первого этажа были слабо освещены. В них беспорядочно двигались смутные тени.
Во дворе терема стояла телега с впряжённой в неё лошадью. Лошадь мирно щипала траву, изредка взмахивая ушами и хвостом.
Так я и знал, бля!
Ладно, сейчас мы посмотрим, чем они там занимаются!
Я прошмыгнул к боковой стенке высокого крыльца.
Входная дверь была плотно закрыта.
Подождав несколько секунд, я взбежал на крыльцо. Прислушался. Внутри дома отчётливо раздавались шаги, но к двери они не приближались.
Вот и охеренно!
Я поддел толстую створку когтями, поглубже запустив их в сухое дерево. Хер там! Дверь была то ли плотно закрыта, то ли вообще заперта.
Тогда я встал на задние лапы, а передними уцепился за витую медную дверную ручку. Холодный металл неприятно обжёг подушечки лап.
Я всем телом повис на ручке и потянул дверь на себя.
Бля! Точно, заперто!
Соскочив с крыльца я побежал вдоль высокой стены, ища приоткрытое окно, или ещё какую-нибудь лазейку.
Все окна были наглухо закрыты. А вот лазейка нашлась.
Небольшое, высотой в половину бревна, окошко вело в подвал терема. Такие окошки делают, чтобы воздух не застаивался внутри подвала, и нижние брёвна стены не гнили от сырости.
Я проскользнул в отверстие, всмотрелся в темноту и мягко спрыгнул на влажный земляной пол.
Где-то невдалеке слышались негромкие голоса. Я побежал в ту сторону.
Подвал под теремом Хворобы оказался настоящим лабиринтом. Путаница проходов и коридоров, двери, которые вели в бесчисленные кладовые. Лестницы, уходящие наверх.
Всё это было заставлено ящиками, бочками и мешками, и вдобавок — завалено хламом, вроде сломанной мебели.
Случайный человек давным-давно переломал бы здесь ноги и умер в одиночестве от голода и жажды, не найдя выхода.
Из-под завалившегося на бок трёхногого кресла метнулась жирная крыса. Я одним прыжком догнал её, перекусил пополам и проглотил вместе с шерстью и костями.
Вкуснятина, бля!
Облизав морду, я побежал дальше.
Из открытого люка на земляной пол падал широкий квадрат тусклого света. Двое человек, кряхтя от натуги, подавали наверх какие-то тяжёлые ящики.
Я узнал кузнеца. Второй был мне незнаком. Скорее всего, я видел его в толпе у моста, просто не обратил внимания.
Так, а что за ценную херню они писдят из боярского подвала?
Я подкрался поближе.
Ящики, как ящики. Крепко сколочены из толстых досок, наглухо закрыты деревянными крышками. Небольшие, но очень тяжёлые, судя по тому, с какой натугой поднимал их напарник кузнеца. Он шумно дышал, на заросшем чёрной бородой лице выступили крупные капли пота.
Сам кузнец поднимал ящики легко. Только играющие под рубахой мускулы выдавали их тяжесть.