Потом настало молчание, и вдруг она вскричала ужасным голосом: «О нет, нет, нет! Я не смогу забыть, не смогу». И испустила тот жуткий вопль, ужасом наполнивший ночь (разве ты не слышал его?), а потом, схватив оставшийся на постели нож, вонзила его в собственную грудь, свалившись мертвой на тело убитого ей человека. Тут я подумала о тебе, и счастье прогнало ужас… как мне отрицать это? Тогда я бежала к тебе и прикоснулась к твоим ладоням, таким любимым, и мы вместе бежали. Будем ли мы по-прежнему вместе?
Вальтер ответил медленно, не прикасаясь к Деве; она же воздерживаясь от слез и рыданий, с мольбою глядела на него.
– Похоже, ты сказала мне все, но твое ли коварство сразило ее или собственное злобное сердце, убитая вчера злодейка предыдущую ночь провела в моих объятиях. Плохо это и скверно с моей стороны, ибо я любил не ее, а тебя, и желал ей смерти, чтобы соединиться с тобой. Ты знаешь это, но все равно любишь меня. Что же сказать мне? Если кто-то виновен в коварном умысле, то и я тоже; если кто-то виновен в убийстве, так это я. Так мы лжем себе самим, а потом и Богу со Святыми Его. Мы вдвоем замыслили и осуществили убийство женщины, которая мучила тебя и собиралась убить меня. Посему если есть в этом наша вина, то вдвоем понесем мы кару, ибо поступили как одна душа и одно тело.
После же он обнял ее и поцеловал – спокойно и по-дружески, словно чтобы утешить.
А потом сказал:
– Может быть, завтра при свете дня я спрошу тебя об этой женщине… какой была она на самом деле. Но сейчас хватит о ней. Ты и так переутомилась, и я прошу тебя спать.
А потом он обошел окрестности, набрал веток для ее ложа, постелил там свою куртку и уложил. Дева же кротко легла, улыбнулась и скрестила на груди руки и скоро уснула. Сам же Вальтер сидел возле огня до рассвета, а потом тоже лег и уснул.
Глава XXV. О торжественном летнем наряде Девы
Вальтер поднялся, когда заметно рассвело и увидел, что Дева идет навстречу ему от берега реки, свежая и розовая после купания. Когда они сошлись лицом к лицу, она чуточку побледнела и застенчиво отодвинулась от него. Однако он взял ее за руки и, не смущаясь, поцеловал; и оба они возвеселились и не имели нужды рассказывать друг другу о собственном счастье, хотя было у них что сказать, если бы только нашлись нужные слова.
После вернулись они к своему костру и сели, чтобы позавтракать. Но прежде чем закончилась трапеза, Дева молвила:
– Господин мой, видишь, мы приблизились к горам и сегодня, к закату, должны оказаться в стране Медведей; а там, знай, опасность ждет нас, если попадем в их руки и едва ли сумеем избежать ее. И все же надеюсь я, что сумеем мы мудростью избежать угрозы.