— Славное твое молочко! — ухмыльнулся болышеносый тракторист в майке, утирая едва отросшие усы.
— Не мое, а коровье, милок. А вы коль насовсем пригнали эти штуки, — она кивнула на тракторы, — и сами оставайтесь в колхозе. Мужиков у нас нехватка.
— Наталья, она в точку говорит, — вступил в разговор дед Семен, конюх первой бригады. — Без ваших рук они нам и задарма не нужны.
Хитровато засматривая в глаза трактористов, старик поздоровался с каждым за руку.
Бузуй тем временем забрался в кабину трактора и — за рычаги: туда, сюда — здорово! У Пашки даже под сердцем заныло. Но только было оперся он коленками о гусеницу, как кто-то больно ожег его ноги хворостиной. Второй удар пришелся повыше — аж зачесалось. Соскочив, он увидел перед собой тракториста. В правой руке тот держал лозиновый прут, левой у него не было вовсе — пустой рукав за поясом.
— А ну, марш отсюда, дьяволята настырные! — закричал тракторист. Сердитый, глазами водит, как хворостиной хлещет. Пашка, ежась от боли, затеребил назади штаны. Заплакать или бежать?
— Трофей, Пашуха, тикай! Сам Егор Егорыч идет! — завопил Бузуй, выпрыгивая из кабины.
К однорукому трактористу подошла Пашкина мать. Пашка стреканул было вслед за Бузуем в луг, но, заслышав голос матери, остановился.
— Силач чертов! Он твой, что ты его бьешь-то?
Пашка видел, как мать вырвала у тракториста прут и, изломав его, швырнула в придорожную канаву.
— Выкручу вот последнюю-то, будешь знать, кого трогать, — не унималась мать.
— Смотри, милок, и носа утереть нечем будет, — засмеялась на крыльце Наталья.
Пашка слышал, как что-то сердитое сказал матери председатель, и та отошла, утирая пыльным фартуком глаза...
Немного погодя, Пашка со своими друзьями лежал в теплой, еще невысокой луговой траве и слушал частый сухой перестук ранних кузнечиков. Слушал и смотрел то на тракторы, то на толпу, искал глазами мать и думал в тревоге: «Не даст ей теперь Егор Егорыч трактор. Опять я виноват».
Но вот разошлись по своим делам колхозники, потянулись на бригадный стан тракторы. Бузуй догнал последний и, устроившись на прицепном крюке, довольный, помахал друзьям вымазанной в масле рукой. Петьку-Репея скоро позвала сестра искать пропавшего телка. Чижик ушел ловить пескарей. Пашка остался один и долго думал обо всем свалившемся на его голову за нынешний день. Домой отправился, когда начала холодеть трава и в прибрежных кустах, готовясь к добыче, истошно зыкнула хищная птица.
Мать с работы еще не вернулась. Видно, задержалась в правлении на наряде. Бабка заставила Пашку хорошенько вымыть ноги, накормила и отправила спать, постелила ему в сарае на охапке старого сена.