— Я и бал... — Протянул я, пробуя на вкус два этих понятия в одном предложении.
Не сказать, что мне нравилось. В конце концов, в последний раз я на нем был как раз в качестве сопровождающего ДРУГОЙ присутствовавшей здесь девушки. Той самой, что сейчас ехидно так на меня смотрит, явно припоминая все мои эпитеты и эмоции по поводу того выхода в свет, а так же обещания больше в такое дерьмо в жизни не вляпываться.
— Это отказ? — Поинтересовалась Лена без всякой обиды.
До нее довольно быстро дошло, что для меня это "Ж-ж-ж-ж!" не спроста.
— Пока только междометие. — Сообщил я, демонстрируя взгляд военного прокурора, каким он мог бы наградить пьяного прапорщика, попытавшегося на его глазах полсклада толкнуть за бесценок Диким.
— Хм... — Негромко протянула Терская, явно задумавшись над дальнейшим построением диалога.
Очень уж ей отчего-то нужно было, чтобы я согласился на ее просьбу. И с чего бы мне такое удовольствие? Никаких особых отношений у нас не было никогда до того момента, когда мы узнали, что работать нам предстоит в одной связке. После же новости, озвученной "батюшкой"-майором, их и не могло быть. Зачем рушить процесс боевого слаживания абсолютно лишними эмоциями? Вот и я думаю, что ни к чему.
— Ты прямо говори! — Порекомендовала Сарочка, восстанавливая пусть и не изначальный, но хоть сколько-нибудь приличный вид пострадавшего кителя. — В глаз не плюнет!
Абсолютно верно, кстати, посоветовала. Уж лучше сразу пусть скажет, что ей нужно, чем вот эти окольные заходы с непонятками вперемешку. По поводу второй части обещания — пока ничего не скажу. Смотря что предложит и какая мотивация за этим стоит.
— У меня проблема... — Вздохнув сообщила Терская. — Мама... Не смерилась с моим поступлением в Академию и готова на все, лишь бы...
Понять можно. Ирина Христафоровна Терская женщиной была сильной и волевой. Как и моему отцу, ей многое пришлось пережить, чтобы попросту остаться в живых, и еще больше, чтобы добиться своего нынешнего положения и долгожданного титула. Помнится, наш учитель по истории, те времена прекрасно помнивший, рассказывал, как еще до Катастрофы в районе середины 90-х годов борьба за выживание на осколках рухнувшей империи сильно усложнилась. Многим пришлось буквально глотки рвать, чтобы занять "полагающееся" им положение в обществе. И чем выше оно было, тем больше требовалось сил, воли, ума или банальной хитрожопости, чтобы банально уцелеть. А вот со следующим поколением вышел очень неприятный казус.
— "Прохававшие жизнь с самого низа", был такой термин в свое время, — вещал седой Сергей Юрьевич, с подслеповатым прищуром осматривая класс. — Вовсе не хотели, чтобы их дети прошли через тоже самое, а сразу получили все то, чего были лишены они сами. Беда в том, что человеческий мозг так не работает. Просто потому что единственное его биологическое стремление — безопасность, сохранение энергии, а так же размножение, либо его имитация... Да, Меньшиков, слушаю вас!.. А это как в анекдоте — детей не хочу, но сам процесс!.. Ладно, посмеялись и хватит. Продолжим. В итоге, родилось и выросло целое поколение людей, которых родители всячески ограждали от трудностей: инфантильных, слабых... И, самое главное, считающих, что им все должны просто по факту их существования. Естественно, не все были такими, но тенденции прослеживались весьма четко. Кто-то даже занимал крупные посты и открывал "бизнес". Все это длилось ровно до тех пор, пока "всесильный" родитель не переставал быть таковым. Зачастую после "детеныш" всех преференций лишался, и его быстренько отпихивали в сторону молодые и борзые волчата из тех, кому весь путь пришлось пройти полностью.