Частная коллекция (Симонов) - страница 86
Вороне где-то бог послал кусок… чего ?
Ну, вот уже забыл, как звали-то его!
***
Не надо ждать иных времен,
Она уже вот-вот настанет —
Пора, когда музейным станет
Само понятие — бульон.
***
Слышны голоса:
Не та полоса!
Пришла полоса —
А где колбаса?
Прошла полоса,
Исчезла хамса.
Пришла полоса —
Нет больше овса.
Прошла полоса,
Пришла полоса —
Остались одни словеса.
Но нет, что куса…
И нечем писа…
***
Чем же будет страна
Наполнять стаканы?
Вместо вкуса вина
Только привкус вины.
По тогдашней всеобщей голодухе особых преувеличений, присущих поэтическому воображению, в моих гастрономических стихах не было. Чистый реализм, постсоциалистический. Витя Демин их потом напечатал-таки в «Советском экране».
***
Что же касается эпиграмм, то их я писал всю жизнь, но, честно, не напечатал ни одной, хотя читал многим. Останавливало меня скорее всего то, что, кроме некоторых объектов эпиграммирования, их никто не просил переписать на память, они как-то не плодились, из уст в уста не повторялись и выиграть состязание с Гафтом шанса у них не было.
Из ранних:
Елене В.
Как хорошо, что вы молчите.
Я сам за вас договорю.
Я сам и со стыда сгорю,
Как только вы заговорите.
Науму Ниму (Ефремову)
Мне никак нейдет на ум,
Что Ефремов — это Ним.
Грустно думать, что Наум
Это тоже псевдоним.
Сергею Каледину, автору повести «Стройбат»:
«Стройбат» ушел в Париж и в Рим,
Ушел и автор вместе с ним.
Без войск осталась родина…
И все — интриги Додина.
Валентину Гафту
Валентин Иосич Гафт —
Человек ста тысяч правд.
Валя искренен на диво.
Даже врет всегда правдиво.
Олегу Ефремову
Он убедителен всегда,
И в этом — главная беда.
Игорю Кваше
Ни комплексов, ни зажимов —
Мастеровит и неистов.
При любом театральном режиме
Будет первым… министром.
Ролану Быкову
Он — величайший из артистов:
Ну кто еще в конце столетья
Разбогател, как Монте-Кристо,
Всемерно помогая детям?
Ольге Волковой
Ее появление — это праздник,
Всегда одинаково разнообразный.
Галине Волчек
Галина Борисовна может и матом,
Что не мешает ей быть дипломатом.
Адаму Михнику, редактору польской газеты «Выборча»
Гуляка, трепач,
Ловелас и бездельник,
А создал отличный еженедельник.
Он одновременно и змей, и Адам
Поэтому Михник опасен для дам.
Ну и в завершение этой маленькой самодовольной публикации хочу предложить эпиграмму на самого себя:
Подражание Пушкину
Баскетболист, киношник пекарь,
Толмач, редактор и пловец,
Востоковед, но есть надежда,
Что кем-то станет, наконец.
ПЕРСТ БОЖИЙ
Когда я начинаю проверять эту историю хронологией — что-то не получается, я где-то что-то перевираю. Поэтому прошу рассматривать это как апокриф, версию, достоверность которой не подтверждена.