До утра женщина проплакала. А когда взошло солнце, уже не была уверена, на самом ли деле к ней явился мертвый мальчик или то были шалости разыгравшегося воображения.
* * *
– Каждый день, ровно в полдень, мы молимся, – объяснила Лада, заплетая Даше косы. Ее проворные пальцы ловко управлялись с длинными волосами девочки. – В это время тебе лучше оставаться дома.
Даша смотрела на нее настороженно и уныло. Она находилась в лесной деревне уже больше недели – много бесконечных тревожных дней. И каждую минуту чувствовала себя пленницей, хотя никто ее не удерживал, а внешние ворота запирались только на ночь. Она могла свободно гулять по территории, большинство жителей были с ней приветливы, каждое утро Лада готовила для нее потрясающие кружевные блинчики с творогом и домашним вареньем, ей выдали потрепанный томик «Трех мушкетеров», деревянные пяльцы и несколько мотков разноцветных шелковых ниток, чтобы было чем себя занять.
Почему-то Даша уже не ощущала, как в первый день, того истерического сорта волнения, которое заставляет людей кидаться в огонь, спасая себе подобных, на олимпийской скорости убегать от погони, по-кошачьи взбираться на забор, увидев разъяренного добермана. Волнения больше не было, осталось лишь неприятное зудящее недоумение, которое тоненько плакало где-то в районе солнечного сплетения. По утрам Лада поила ее сладковатым травяным отваром, и на третий день Даша заметила, что в первые часы после этого на душе как-то особенно хорошо – безмятежно, спокойно, светло, как в чисто убранной солнечной комнате с видом на лазурный океан.
– Но как же моя мама? – все же допытывалась девочка. – Она ведь волнуется, места себе не находит! Мне бы только ее предупредить. Если я не могу отсюда выйти, то хотя бы предупредить!
Лада, улыбаясь, гладила ее по голове.
– А ее уже предупредили, – вдруг неожиданно выдала она в какой-то из дней.
– Как? Когда? Кто? – оторопела Даша.
– Придет время – узнаешь.
Это был самый популярный ответ на все вопросы. Так говорили все жители деревни, с которыми Даше довелось познакомиться.
– Ты врешь все! – разозлилась девочка.
Лада не обиделась. Ее зеленые глаза блестели космически необъятным сочувствием.
– Солнышко, ну зачем мне врать? Я тебе сто раз говорила: если хочешь уйти – иди. Никто ведь не держит.
– Но… Там же они! – Дашина нижняя губа предательски задрожала, но девочка до последнего сдерживалась, плакать перед насмешливой Ладой не хотелось. – А что, отсюда никто никогда не выходит? Мне кажется, я видела, как вчера люди уходили в лес, а вернулись с бидонами черники.