Эмоции: великолепная история человечества (Ферт-Годбехер) - страница 115

Эмоции — часть медитативного процесса дзен-буддистов. Японские буддисты XIX века, как и современные японцы, стремились к моно но аварэ, «печальному очарованию», или «глубокому чувству вещей», — своего рода сожалению. Под ним подразумеваются осознание чувств, которые вы испытываете, и понимание того, что ваши чувства соответствуют хонъи, или сущностной природе времени и места. Позвольте объяснить с помощью стихотворения.

Автор этого стихотворения — умерший в 1202 году японский буддийский монах Дзякурэн. Здесь Дзякурэн растворяет личное одиночество в окружающем мире. На самом деле он не одинок: его окружает красота гор и заходящего солнца. Моно но аварэ — это путь к нирване, не требующий отрешения от всех чувств; следуя ему, вы понимаете, как чувства связаны с окружающим миром. С их помощью вы растворяетесь в бессодержательности Вселенной. Становитесь единым целым с ней. Осознаёте, как ваши чувства взаимодействуют с иллюзорным миром вокруг.

Но какое отношение это имеет к хадзи? В японском буддизме хадзи возникает, когда люди видят вас таким, каким вы не хотели бы предстать перед ними; когда их знание о чем-то, что вы предпочли бы сохранить в тайне, не позволяет вам раствориться в бессодержательности. Можно назвать это своего рода сбоем настройки.

Это достаточно хорошо иллюстрирует но, японская форма танцевальной драмы. В одной из таких драм, «Эгути», можно найти диалог между двумя персонажами — монахом и асоби, странствующей танцовщицей. Когда-то асоби связывали с проституцией, но позже они стали чем-то вроде буддийских монахинь. В тот период японской истории предоставление интимных услуг считалось источником великого хадзи. Монах узнает асоби и вспоминает о временах, когда она занималась проституцией. Он читает стихи, в которых просит ее о «приюте» и «убежище». (Уверен, догадаться, что означают эти слова в контексте, нетрудно. Конечно же, он просил не только о ночлеге.) Она, само собой, отказывает ему, и ее одолевает хадзи[243]. Напоминание о прошлом для асоби — источник стыда. Это чувство особенно сильно, потому что вызвано напоминанием монаха о ее прошлом актуальном «я», которое так разительно отличается от идеального «я», к которому асоби стремится.

Историк Гэри Эберсоул отмечает, что хадзи асоби во многом напоминает стыд, который испытала Идзанами, когда муж увидел ее труп: «Эмоция стыда возникает, когда кто-то воспринимает ее образом, не соответствующим собственной идентичности или публичной саморепрезентации»