Горький запах горящей полыни столкнулся со сладким жаром имбиря. Я посмотрела на ноги Магусу, где сидела Миэко с яростной решимостью на лице. Она сейчас напоминала волчицу. В длинных изящных пальцах она держала дымящую пилюлю возле голой пятки лейтенанта. Она подняла взгляд.
— Не суй ему в нос. Ему нужно дышать.
Я опустила взгляд и поняла, то отвлеклась и совала имбирь в его ноздрю.
— О, простите. Простите, лейтенант, — я вытащила имбирь и взяла из мисочки свежий кусочек.
Она зажгла еще одну пилюлю могусы и поднесла к ноге Масугу. В этот раз он дернулся.
— Ну, — сказала она, — ты нашла то, что искала?
— Нашла? — начала я, но тут лейтенант застонал, и его туманные глаза сосредоточились на моем лице.
— …ко? — прошептал он, и его лицо, что было как у мертвеца, озарила улыбка.
— Ко? — спросила я. Он вряд ли называл бы меня по кличке, ведь обращался ко мне, как к Мурасаки.
— …ко-ко, — лепетал он, пальцы потянулись погладить мою щеку. Они были холодными. Краем глаза я заметила, что Миэко напряглась. — Вы…за…?
— Что? — я растерянно моргнула, он не спал, что было хорошо, но вел себя так….
— Вы…за…! — повторил он, его лицо стало как у ребенка. Пальцы сомкнулись на моем подбородке. Глаза Миэко расширились. Большие слезы катились из глаз Масугу. — Вых… за мя…! Вых… ко-ко!
— Вы…? — я не могла двигаться. — Выйти за вас замуж?
— Он не о тебе, — прошептала Миэко очень тихо. — Он думает, что говорит со мной.
— Убей меня снова, — всхлипнул Масугу. Его глаза закатились, а рука, державшая меня за подбородок, упала, он снова погрузился в сон с открытыми глазами.
Убей меня снова. О чем он?
— Не давай ему потерять сознание! — рявкнула Миэко, но она плакала, слезы вины, несомненно, из-за его слов.
— Ты! — прорычала я, забыв об имбире в руках. — Он бы не захотел жениться на тебе! Он знает, что ты пыталась его убить!
Миэко села на пятки, удивленная моей атакой.
— О чем ты говоришь?
— Он знает, что это ты его отравила, ты… разгромила его комнаты и…!
— Я! — Миэко зло рассмеялась. Она уронила пилюлю, та начинала жечь ее пальцы. Ей пришлось затушить ее рукавом, чтобы соломенный настил не загорелся. — Он знает, что я бы его не тронула. Ты была той…
— Я слышала его! — я вдруг встала, широко расставив ноги. — Прошлой ночью! В Убежище! Он сказал, что ты пыталась убить его пять лет назад! Я слышала его.
Она уставилась на меня.
— Слышала…? — я ожидала, что она разозлится, но на ее лице появилась печаль. Она покачала головой, зажгла другую пилюлю и поднесла к ногам лейтенанта. — О, Рисуко. Я думала, что уловила чье-то движение снаружи. Этот идиот сказал, что мне показалось, но я знала… Ты все же одна из нас, да? Ты дала ему слишком много мака и устроила бардак в комнатах. Но ты все равно куноичи.