Подойдя ближе, мы видим, что это маленький дощатый коридор с крылечком.
- Пойдем? - предлагает Ленька и первым карабкается на крыльцо. Я из-за Ленькиного плеча заглядываю внутрь.
- Капустой пахнет, - потянув носом, говорит Ленька.
Я еще стою на крыльце, а Ленька, осмелев, шагает через порожек.
- Апчхи! - раздается вдруг где-то совсем рядом.
Мы с Ленькой бросаемся наутек. По дороге кто-то из нас задевает старое жестяное ведро, и оно с грохотом катится по лестнице. Пересчитав ступеньки, мы растягиваемся возле крыльца: я, ведро и Ленька. Ведро осталось лежать, а мы с Ленькой тотчас вскочили на ноги, собираясь улизнуть на нашу солнечную сторону, как вдруг услышали смех. Поправив платок, который закрывал от меня полсвета, я увидела высокую тоненькую девушку в кожушке и белом шерстяном платке. Глядя на нас, она весело смеялась. Мы тоже заулыбались.
- Целы? - спросила девушка, отряхивая смущенного Леньку от снега. Ой, дедуся, здорово же ты их напугал! - воскликнула она вдруг.
Я обернулась и увидела на крылечке деда в наброшенном на плечи полушубке и с кисетом в руках. Он открыл рот, прижмурил глаза и громко чихнул.
- Разве я такой грозный, а? - спросил он, взглянув на нас добрыми, выгоревшими голубыми глазами.
- Да нет, - солидно сказал уже оправившийся от смущения Ленька, просто... мы еще с вами не знакомы...
- Ну, так пошли в хату знакомиться, - сказал дед весело.
"Хата" оказалась небольшой комнатушкой, чуть побольше коридорчика, а веселый дед - колхозным сторожем. Он рассказал нам, что его все просто зовут дед Сашка и что ночью он сторожит, а днем спит.
- А это моя внучка Устенька, тоже колхозница, - сказал дед Сашка, показывая на девушку.
Устенька была больше похожа на снегурочку. У нее под белым платком оказались две толстых темных косы с кудрявыми завитушками на концах. Веселые глаза с пушистыми ресницами так и искрились, и она поминутно улыбалась, сверкая белыми, как сахар, зубами. Мы с Ленькой, сидя на лавке, смотрели на нее во все глаза. Быстро двигаясь по комнате, она смахнула со скамьи какую-то соринку, заглянула в печь.
- Ты ел, дедуся? - спросила она и, обернувшись к нам, сказала: - А гостей чем будем угощать?
Дед Сашка прищурил один глаз, заглянул в печь.
- Пирогов у нас нонче нет, а картошку я почти всю съел, так что извиняйте...
- Мы сыты, - поспешила заверить я, зная Ленькину повадку угощаться при каждом удобном случае.
- Ну, гостей не спрашивают, сыты они али нет... Так вот, ежели желаете, могу угостить вас моченой брусникой, - сказал дед Сашка.