"Сейчас, наверное, скажет о девочках”.
Но психиатр к вопросу, связанному с основным инстинктом, не перешел: наверное, счел, что пока не время.
"Девочек он, наверное, берет из числа своих сотрудниц. Посмотрит строго, затем скажет своим умным голосом – ведь он здесь царь, Бог и воинский начальник: “Ты, Клава (или Маша), поедешь с нами отдохнуть”. Та, как кролик перед удавом, застынет и двинется в указанном направлении и будет делать все то, что полагается делать в подобных ситуациях”.
– Кстати, у меня прекрасная банька, прямо на берегу озера. А вода там кристально чистая, святые источники бьют, можно сказать, целебная, от всех болезней помогает.
– Нет, что вы, я ограничен во времени. Слишком много работы в столице. К вечеру я должен быть на месте.
– Жаль, жаль, – сокрушенно покачал большой головой Виктор Феликсович Кругловский и положил ключ на чистый лист бумаги.
Положил аккуратно, двумя пальцами. Так кладут вескую улику и.., единственную, самую важную в деле. От этого движения Кривошеева передернуло. От взгляда Кругловского реакция Кривошеева не ускользнула.
– Не обращайте внимания на меня, вы же понимаете, Кирилл Андреевич, с каким контингентом мне приходится работать.
Кривошеев согласно кивнул.
– Так вы хотите посмотреть на нашего пациента.
– Да, но так, – уже во второй раз принялся толковать гость, – чтобы он меня не видел.
– Сейчас устроим, у нас есть комната. Вы сможете наблюдать, а я с ним поговорю.
– Буду весьма признателен, – старомодно ответил Кривошеев.
Воспользовавшись странным аппаратом, похожим на пульт в опорном пункте милиции или в космическом центре, главврач клиники связался с каким-то Сидоровым и уже другим тоном, абсолютно непохожим на тот, каким разговаривал с гостем, громко попросил:
– Сидоров, будь так любезен, больного из седьмой палаты, да, да, Ивановского пошли ко мне и немедленно, я жду.
– Виктор Феликсович, а можно мне взглянуть на бумаги?
– Вам можно, хотя это, в общем-то, врачебная тайна, и мы не позволяем, не в наших правилах давать заглядывать в истории болезни. Понимаете ли, разные люди бывают. Информация о болезни – вещь обоюдоострая и для пациента, и для нас, врачей, да и для родственников. Но для вас я сделаю исключение.
Через три минуты – Кривошеев еще не успел допить чай – на стол главврача легла пухлая папка толщиной в хороший том. Тот раскрыл ее и медленно подвинул к своему гостю:
– Вы потом внимательно посмотрите, уже пациента доставили.
Спустившись на первый этаж, главврач предложил Кривошееву войти в белую дверь с медной начищенной ручкой.