— Мой народ? Ты про кого, бледнолицый? Полагаю, тебе лучше считать моим народом инженеров-электронщиков, белый.
Харри заулыбался.
— А, интересно, что еще мог бы иметь я в виду?
Сильный порыв ветра наваливался на них сзади, лавина холодного воздуха буквально сбивала с ног. В какую-то минуту ветер с такой силой пригнул их к земле, что они остались стоять, согбенные.
Когда внезапно налетевший ветер поутих, упав до каких-то восемнадцати метров в секунду, Пит возобновил мероприятия по очистке стекол своих очков, а покончив с этим делом, стал потирать перчатки друг о друга, а потом захлопал в ладоши, чтобы стряхнуть снег и лед с перчаток.
— Я знаю, почему ты не увязался за остальными. Ты меня не проведешь. Это у тебя твой геройский комплекс работает.
— Правильно. Я — самый что ни на есть настоящий Индиана Джонс.
— Тебе всегда надо попереться туда, где опасно.
— Так оно и есть, со мной Матерь Божия. — Харри печально покачал головой. — Мне очень жаль, что вы все поняли неверно, доктор Фрейд. Я бы предпочел оказываться там, где безопасно. Но мне вдруг пришло в голову, что бомба может хлопнуть прямо тебе в физиономию.
— А ты, значит, окажешь мне первую помощь тогда?
— Ну, что-то в этом роде.
— Слушай, ежели она бабахнет, да еще мне в рожу, но не прикончит меня однажды и навсегда... Мне кажется, что в первой помощи я уже нуждаться не буду. Ради бога, не смей спешить с первой помощью. Лучше прикончи меня тогда.
Харри поморщился и хотел было заспорить.
— Все, о чем я прошу, это милосердие, — грубо сказал Пит.
За последние несколько месяцев Харри проникся симпатией и уважением к этому здоровенному широколицему мужику. Под слоями фундаментального образования и специального обучения, под высочайшим профессионализмом и блестящей дееспособностью внутри Пита Джонсона прятался агнец, и это невинное дитя обожало науки, технику и приключения. Харри узнавал во многих чертах Пита самого себя.
— Слушай, а в самом деле, неужто и правда взрывоопасность почти отсутствует?
— Вероятность взрыва почти нулевая, — заверил его Пит.
— Корпус ведь бился о стенки скважины, когда мы его волокли наверх.
— Спокойно, Харри. Вот этот последний, он же выскочил, как миленький, ты что, не видел сам?
Они встали на колени рядом со стальным цилиндром. Пока Пит открывал маленький футляр с высокоточным инструментом, Харри светил фонариком.
— Обезвреживание этих чертовых бомб — штука плевая, если по правде, — сказал Пит. — Не тут загвоздка. У нас голова о другом болеть должна: надо подналечь и вытащить хотя бы восемь таких же молодцов, пока часики тикают. А то, когда будильник зазвонит, в полночь, то вся тележка полетит в тартарары.